– Вот что я вам скажу, Арчи. – Он и вправду осклабился, хотя между ним и судом стоял только я. – Я тоже не хотел бы, чтобы она потешалась надо мной. И она не будет.
– Понятно.
Я встал.
– Только, ради бога, не спускай с нее глаз. Ты знаешь, какой у Харви номер?
– Конечно. Он живет дальше по коридору. Пятьсот тридцать первый.
Я вышел.
Стук в дверь номера 531, сначала вежливый, а затем настойчивый, результата не принес. И все же я был решительно настроен повидаться с Харви. Он мог находиться в вестибюле, а если нет, его стоило поискать в Гардене. Я не видел необходимости спешить с возвращением домой, поскольку едва минула половина пятого, а Вульф спустится из оранжереи только в шесть.
Выйдя из лифта в вестибюле, я обнаружил, что за время моего разговора с Кэлом народу там прибыло. Побродив туда-сюда, Харви я не увидел, но зато приметил в углу трепавшегося с парочкой ковбоев человека, которого очень даже хорошо знал. Это был Фред Даркин. Фред, сыщик на вольных хлебах, значился вторым в списке агентов, снискавших доверие Вульфа и приходящих нам на выручку, когда требовалась помощь в расследовании.
Я взглянул на часы: шестнадцать тридцать две. С тех пор как я уехал с Лорой, прошло почти полтора часа. Этого времени Вульфу вполне хватило бы, чтобы позвонить Фреду, проинструктировать его и отправить на задание. Но делал ли это Вульф? Само собой, Фред мог выполнять поручение какого-нибудь из детективных агентств, прибегавших к его услугам, но это было бы слишком уж удивительным совпадением, а совпадений я не люблю.
Впрочем, ответ на этот вопрос мог и подождать. Зная, что Харви Грив не прочь пропустить стаканчик, если таковой отыщется в пределах досягаемости, я пересек вестибюль и вошел в бар. Толпа здесь была поменьше, зато шумнее. Харви мне на глаза не попался, но мог сидеть в одной из расположенных вдоль стены кабинок. Я побрел проверить их и действительно его обнаружил. Он не заметил моего появления, поглощенный беседой. Не обратил на меня внимания и его собеседник. Я прошел мимо, сделал круг, вернулся в вестибюль, а оттуда двинул на улицу.
С Харви разговаривал Сол Пензер, не только лучший из трех оперативников, время от времени работающих на Вульфа, но и самый ушлый детектив к югу от Северного полюса. Таким образом, ответ был получен. Присутствие Фреда еще удалось бы списать на случайность, но не обоих сразу. Вульф принялся их обзванивать, стоило мне только выйти за порог, или же весьма скоро после этого. Что за муха его укусила? Этого я не знал.
На Девятой авеню я поймал такси. Услышав номер дома на Западной Тридцать пятой улице, водитель отреагировал живо:
– О, какая честь! Арчи Гудвин собственной персоной. Ваше имя снова в газете, но на этот раз не в качестве подающего мяч. Парня задушили лассо прямо на Парк-авеню. Сумеете вы отбить такой удар? Кто убийца?
Известность меня не обременяет, но я был слишком занят своими мыслями, чтобы даже отшутиться.
Водителю выпала еще не такая честь. Когда машина притормозила возле облицованного бурым песчаником особняка и я выбрался на тротуар, из припаркованного сзади автомобиля вышел человек и обратился к таксисту. Это был сержант Пэрли Стеббинс. Водителю он бросил:
– Оставайся на месте! Полиция. – А мне: – Ты арестован. Вот ордер.
Он извлек из кармана бумажку и сунул мне.
Стеббинс получал от происходившего явное удовольствие. И оно было бы еще полнее, доведись ему наблюдать меня в корчах. Поэтому я и бровью не повел. Даже не взглянул на бумажку.
– На основании вновь полученной информации? – вежливо осведомился я. – Или просто из принципа?
– Инспектор объяснит. На этом такси и поедем. Залезай.
Я подчинился. Сержант уселся рядом со мной и назвал адрес:
– Западная Двадцатая, двести тридцать.
Мы тронулись.
Я избрал тактику игнорирования Пэрли. Он, конечно, ожидал от меня подходящих к случаю шуточек, но не дождался ни одной. Я не раскрывал рта с того самого момента, как он усадил меня в такси, и до того, как был отконвоирован в кабинет инспектора Кремера на третьем этаже обшарпанного старого здания, давшего приют полицейскому участку. Не раскрыл даже тогда. Выждал, пока не оказался на стуле перед столом Кремера и не услышал от него: