Сергей Григорьевич Козлов
Всё о Ёжике, Медвежонке, Львёнке и Черепахе
«Вот жил, бродил, актёрствовал, пел, а не знал, что в лесу, за туманом, живёт такой славный Ёжик».
Всё-всё-всё о Ёжике
Осенняя песня травы
Ёжик в тумане
Тридцать комариков выбежали на поляну и заиграли на своих писклявых скрипках.
Из-за туч вышла луна и, улыбаясь, поплыла по небу.
«Ммм-у!..» — вздохнула корова за рекой. Залаяла собака, и сорок лунных зайцев побежали по дорожке.
Над рекой поднялся туман, и грустная белая лошадь утонула в нём по грудь, и теперь казалось — большая белая утка плывёт в тумане и, отфыркиваясь, опускает в него голову.
Ёжик сидел на горке под сосной и смотрел на освещённую лунным светом долину, затопленную туманом.
Красиво было так, что он время от времени вздрагивал: не снится ли ему всё это?
А комарики не уставали играть на своих скрипочках, лунные зайцы плясали, а собака выла.
«Расскажу — не поверят!» — подумал Ёжик, и стал смотреть ещё внимательнее, чтобы запомнить до последней травинки всю красоту.
«Вот и звезда упала, — заметил он, — и трава наклонились влево, и от ёлки осталась одна вершина, и теперь она плывёт рядом с лошадью… А интересно, — думал Ёжик, — если лошадь ляжет спать, она захлебнётся в тумане?»
И он стал медленно спускаться с горы, чтобы тоже попасть в туман и посмотреть, как там внутри.
— Вот, — сказал Ёжик. — Ничего не видно. И даже лапы не видно. Лошадь! — позвал он. Но лошадь ничего не сказала.
«Где же лошадь?» — подумал Ёжик. И пополз прямо. Вокруг было глухо, темно и мокро, лишь высоко сверху сумрак слабо светился.
Полз он долго-долго и вдруг почувствовал, что земли под ним нет, и он куда-то летит. Бултых!..
«Я в реке!» — сообразил Ёжик, похолодев от страха. И стал бить лапами во все стороны.
Когда он вынырнул, было по-прежнему темно, и Ёжик даже не знал, где берег.
«Пускай река сама несёт меня!» — решил он.
Как мог, глубоко вздохнул, и его понесло вниз по течению.
Река шуршала камышами, бурлила на перекатах, и Ёжик чувствовал, что совсем промок и скоро утонет.
Вдруг кто-то дотронулся до его задней лапы.
— Извините, — беззвучно сказал кто-то, кто вы и как сюда попали?
— Я — Ёжик, — тоже беззвучно ответил Ёжик. — Я упал в реку.
— Тогда садитесь ко мне на спину, — беззвучно проговорил кто-то. — Я отвезу вас на берег.
Ёжик сел на чью-то узкую скользкую спину и через минуту оказался на берегу.
— Спасибо! — вслух сказал он.
— Не за что! — беззвучно выговорил кто-то, кого Ёжик даже не видел, и пропал в волнах.
«Вот так история… — размышлял Ёжику, отряхиваясь. — Разве кто поверит?!»
И заковылял в тумане.
Звуки и голоса
— В полудрёме, Медвежонок, можно вообразить всё, что хочешь, и всё, что вообразишь, будет как живое. И тогда-то…
— Ну!
— Тогда-то…
— Да говори же!
— И тогда-то… слышны звуки и голоса. Ёжик глядел на Медвежонка большими круглыми глазами, как будто сию минуту, вот прямо сейчас, догадался о чём-то самом важном.
— И кого ты слышал? — шёпотом спросил Медвежонок.
— Сегодня?
— Ага.
— Зяблика, — сказал Ёжик.
— А вчера?
— Лягушку.
— А что она сказала?..
— Она — пела. — И Ёжик закрыл глаза.
— Ты её и сейчас слышишь?
— Слышу, — сказал Ёжик с закрытыми глазами.
— Давай я тоже закрою глаза. — Медвежонок закрыл глаза и встал поближе к Ёжику, чтобы тоже слышать.
— Слышишь? — спросил Ёжик.
— Нет, — сказал Медвежонок.
— Ты впади в дрёму.
— Надо лечь, — сказал. Медвежонок. И лёг.
— А я — возле тебя. — Ёжик сел рядом. Ты только представь: она сидит и поёт.
— Представил.
— А вот сейчас… Слышишь? — И Ёжик по-дирижёрски взмахнул лапой. — Запела!
— Не слышу, — сказал Медвежонок. — Сидит, глаза вытаращила и молчит.
— Поговори с ней, — сказал Ёжик. — Заинтересуй.
— Как?
— Скажи: «Мы с Ёжиком из дальнего леса пришли на ваш концерт». Медвежонок пошевелил губами.
— Сказал.
— Ну?
— Молчит.
— Погоди, — сказал Ёжик. — Давай ты сядь, а я лягу. Та-ак. — И он забубнил что-то, укладываясь рядом с Медвежонком в траву.