– Хинамори. Хинамори, пожалуйста, проснись.
Не хочу-у… Жалобно застонав, я скривилась не столько от чьих-то прикосновений, сколько от тяжести в голове и теле, которые тут же потянули меня обратно в дрему. Пробормотав что-то нечленораздельное, я отмахнулась и перевернулась на другой бок.
– Хинамори. Ты вся промокла.
Как-то не сразу я узнала голос своего обожаемого капитана, но из-за усталости было настолько все равно, что я проигнорировала недовольство в его обращении. Разговаривал со мной, как с маленьким капризным ребенком. Ну, отыгрывайте до конца, сударь, сами решили выбрать образ заботливого командира.
– Не хочу… так нормально…
– Ты мне весь диван вымочишь. Ты ведь лейтенант, не капризничай. Я принесу тебе сменную одежду. Переоденешься и поговорим.
А вот последние слова мне что-то не очень понравились. Хоть и произнесенные без агрессии, в них определенно заключалось недовольство. Сквозь туман в голове я услышала удаляющиеся шаги и звук закрывающейся двери, после чего, с трудом найдя в себе силы, приподнялась на руках и осмотрелась. Я находилась в личном кабинете Айзена, уж царящий здесь порядок ни с чем не спутать.
Скинув ноги с дивана, я в полной мере почувствовала, сколь неприятно липла не просто мокрая, но и грязная одежда к телу. Похоже, старенькому дивану придется сказать «до свидания», вряд ли он переживет химчистку. Очередная графа затрат по страховке.
Вакидзаси в ножнах стоял, оперевшись об изголовье дивана. Мой меч… Тобимару. Видимо, на взрыв на тренировочном полигоне кто-то отреагировал, а затем и меня обнаружили. Я ушла из штаба не сказать, что поздно, поэтому Айзен, скорее всего, находился здесь, когда ему сообщили. Но сейчас уже, наверное, глубокий вечер, об этом откровенно намекало темное небо за окном.
Дождь не переставал стучать каплями.
Хм. Может, пока не поздно, выйти в окно? Избежать, так сказать, нежелательной беседы, you know. Ха-х. С дивана бы хоть подняться.
Не знаю, сколько я ждала, честно говоря, оказалась близка к тому, чтобы вновь заснуть и упасть на диван. Но когда Айзен вернулся, об отдыхе я думала в последний момент, одно его присутствие бодрило не хуже кофе. Униформа, которую он принес, была из складских запасов, уж столь аккуратно складывать ее был не в силах ни один нормальный человек. Брезгливость все же немного возымела верх, проскочив в моем взгляде, но, видимо, это все же лучше, чем ничего.
Подобрав с дивана косодэ, я утомленно выдохнула, и как-то, не подумав, начала развязывать пояс, а затем застыла, пораженная очевидной мыслью. Обернувшись, только убедилась, что Айзен как-то не спешил никуда уходить.
– Если не выходите, то отвернитесь что ли ради приличия.
Тут и я сглупила, не сообразив заскромничать и залиться краской, но даже если так, мужчина не показал ни намека на растерянность или допущенную ошибку. Никаких «извини, задумался» или других оправданий. Его прямолинейный, ничего не выражающий взгляд окончательно привел меня в чувства. Этот жест нельзя назвать случайностью, он будто на мгновение снял с себя маску притворства, отчего у меня всю душу стянуло в тугой узел.
– А ты изменилась, Хинамори, – как-то буднично подметил мужчина, наконец, отвернувшись. – Хм, даже никак не отреагировала, когда я перестал называть тебя Хинамори-чан.
От столь неожиданного замечания внутри разлился холод, но, к собственному счастью, хоть руки не дрожали. Если бы на этой ноте комнату наполнила бы тишина, я бы погорела моментально. Возможно, поэтому он не стал уходить? Прислушивался к моим движениям, каждым звукам, чтобы подтвердить свои догадки?
– Вы разочарованы? – полюбопытствовала я.
– Удивлен, скорее. Ты стала более сдержанной в своих эмоциях, раньше ты так много улыбалась… а теперь в твоих глазах словно лед. Словно тебя подменили.
Ох боги, дайте мне сил хотя бы штаны спокойно натянуть… Что оказалось, блин, довольно проблематично, потому что чертовы шаровары оказались на два размера больше. Ненавижу эту униформу, точно сменю ее на другой фасон!
Молчание с моей стороны затянулось.
– Не хочешь говорить об этом?
Я хочу просто замотать себя для начала в этот, блять, кусок ткани!
– Нет, почему? Мы можем поговорить об этом, – с трудом держа голос ровным, я едва не в приступе гнева затолкала за пояс косодэ, после чего устало выдохнула. Подобрав с пола мокрую одежду и свернув ее в комок, отложила на диван. Все равно терять нечего. – Просто я не вижу в этом смысл. Можете обернуться.
Чувствовала я себя довольно странно. И не только из-за мешка, в который пришлось нарядиться. Я понимала, что рано или поздно события подведут меня к подобному разговору. Раз мне не под силу быть превосходным актером, то следовало проявить талант к сочинительству. Иным образом из ямы, которую я себе вырыла, не выбраться.
– Почему ты в этом не видишь смысл?
К моему счастью, Айзен не двинулся с места, стоял довольно далеко, чтобы у меня не проснулся лишний повод для переживаний.
– Потому что ничего не изменится. Тот факт, что моя слабость едва не стоила мне жизни, просчет, из-за которого я могла умереть в бою с меносом… это не изменить, можно сделать только выводы. А вывод таков, что пора мне снять розовые очки и взглянуть на жизнь по-новому.
– Не будь к себе столь строга, Хинамори. Ты прекрасный лейтенант, тебе не зачем прыгать выше головы из-за одной ошибки.
– Ошибки, которая едва не стоила мне жизни.
А, может, и стоила, потому что Хинамори Момо уже нет, и игнорировать данный факт я отказываюсь. Зачем учиться на собственных ошибках, когда можно учиться на ошибке девушки, в чьем теле я очнулась? Каким бы образом я здесь ни оказалась, я не хотела умирать. Потому что понятия не имею, что меня ожидает после смерти. За минувший месяц я уже убедилась, что окружающий меня мир достаточно реален.
И, конечно, замечание Айзена не обошло меня стороной. Делая вид, что меня куда сильнее беспокоили собственные переживания, я отчетливо прочитала намек о том, что слишком умный и сильный лейтенант будет для него невыгоден. Я даже не знала, как вести себя в сложившейся ситуации. Усталость давила на плечи, мысли путались, однако имелся один вариант, который имел шанс на успех.
Если не можешь переиграть актера, подыграй ему.
– Вы очень добры, капитан, – измученно улыбнувшись, я опустилась на диван и уронила взгляд к рукам. – В последний месяц я доставила вам массу проблем, а вы не перестаете обо мне беспокоиться. Понимаю, что мое поведение могло вас озадачить, но мне тяжело быть оптимистичной и радостной от мысли, что я так просто могла умереть. Что могла подвести вас… и опозорить пятый отряд.
– Не думай о себе так плохо, Хинамори. Ты прекрасный шинигами, я увидел в тебе потенциал, поэтому повысил до звания лейтенанта.
Двинувшись в моем направлении, мужчина заставил меня напрячься, и я упрямо прятала взгляд, чтобы не выдать нервозность. Когда он присел рядом, мне дорогого стоило, чтобы не сорваться на нервный вздох. Несмотря на то, что слова Айзена звучали с искренней заботой, и весь его образ излучал дружелюбие, сложно было это воспринимать всерьез. Зная, какой он на самом деле…
– Возможно, для вас этого достаточно. Но не для меня, – как бы я ни пыталась сдержать эту мысль, она требовала быть озвученной. Если пройти по тонкому льду с особой осторожностью, у меня мог появиться шанс не только не провалиться в глубокие воды, но и выбраться на берег. – Я хочу стать лучше, достичь такого уровня, при котором люди перестали бы смотреть на меня, как на великое одолжение этому миру. Если потребуется тренироваться до изнеможения, я буду. Если потребуется прыгнуть выше головы, то буду прыгать.
– А если ты не сможешь, что тогда?
Намекает на то, что у меня недостаточно сил и воли? Для банального любопытства вопрос прозвучал довольно провокационно.
– Наверное… прозвучит жестоко и некорректно с моей стороны, – неуверенно забормотала я, чтобы хоть немного сохранить былую репутацию святой добродетели, – но буду использовать все и всех, кто поможет мне достичь желаемого. Я… не имею в виду, что подставлять кого-то, а, скорее, про поиск возможностей. Да. Как-то так.