— Хинамори. Хинамори, пожалуйста, проснись.
Не хочу-у… Жалобно застонав, я скривилась не столько от чьих-то прикосновений, сколько от тяжести в голове и теле, которые тут же потянули меня обратно в дрему. Пробормотав что-то нечленораздельное, я отмахнулась и перевернулась на другой бок.
— Хинамори. Ты вся промокла.
Как-то не сразу я узнала голос своего обожаемого капитана, но из-за усталости было настолько все равно, что я проигнорировала недовольство в его обращении. Разговаривал со мной, как с маленьким капризным ребенком. Ну, отыгрывайте до конца, сударь, сами решили выбрать образ заботливого командира.
— Не хочу… так нормально…
— Ты мне весь диван вымочишь. Ты ведь лейтенант, не капризничай. Я принесу тебе сменную одежду. Переоденешься и поговорим.
А вот последние слова мне что-то не очень понравились. Хоть и произнесенные без агрессии, в них определенно заключалось недовольство. Сквозь туман в голове я услышала удаляющиеся шаги и звук закрывающейся двери, после чего, с трудом найдя в себе силы, приподнялась на руках и осмотрелась. Я находилась в личном кабинете Айзена, уж царящий здесь порядок ни с чем не спутать.
Скинув ноги с дивана, я в полной мере почувствовала, сколь неприятно липла не просто мокрая, но и грязная одежда к телу. Похоже, старенькому дивану придется сказать «до свидания», вряд ли он переживет химчистку. Очередная графа затрат по страховке.
Вакидзаси в ножнах стоял, оперевшись об изголовье дивана. Мой меч… Тобимару. Видимо, на взрыв на тренировочном полигоне кто-то отреагировал, а затем и меня обнаружили. Я ушла из штаба не сказать, что поздно, поэтому Айзен, скорее всего, находился здесь, когда ему сообщили. Но сейчас уже, наверное, глубокий вечер, об этом откровенно намекало темное небо за окном.
Дождь не переставал стучать каплями.
Хм. Может, пока не поздно, выйти в окно? Избежать, так сказать, нежелательной беседы, you know. Ха-х. С дивана бы хоть подняться.
Не знаю, сколько я ждала, честно говоря, оказалась близка к тому, чтобы вновь заснуть и упасть на диван. Но когда Айзен вернулся, об отдыхе я думала в последний момент, одно его присутствие бодрило не хуже кофе. Униформа, которую он принес, была из складских запасов, уж столь аккуратно складывать ее был не в силах ни один нормальный человек. Брезгливость все же немного возымела верх, проскочив в моем взгляде, но, видимо, это все же лучше, чем ничего.
Подобрав с дивана косодэ, я утомленно выдохнула, и как-то, не подумав, начала развязывать пояс, а затем застыла, пораженная очевидной мыслью. Обернувшись, только убедилась, что Айзен как-то не спешил никуда уходить.
— Если не выходите, то отвернитесь что ли ради приличия.
Тут и я сглупила, не сообразив заскромничать и залиться краской, но даже если так, мужчина не показал ни намека на растерянность или допущенную ошибку. Никаких «извини, задумался» или других оправданий. Его прямолинейный, ничего не выражающий взгляд окончательно привел меня в чувства. Этот жест нельзя назвать случайностью, он будто на мгновение снял с себя маску притворства, отчего у меня всю душу стянуло в тугой узел.
— А ты изменилась, Хинамори, — как-то буднично подметил мужчина, наконец, отвернувшись. — Хм, даже никак не отреагировала, когда я перестал называть тебя Хинамори-чан.
От столь неожиданного замечания внутри разлился холод, но, к собственному счастью, хоть руки не дрожали. Если бы на этой ноте комнату наполнила бы тишина, я бы погорела моментально. Возможно, поэтому он не стал уходить? Прислушивался к моим движениям, каждым звукам, чтобы подтвердить свои догадки?
— Вы разочарованы? — полюбопытствовала я.
— Удивлен, скорее. Ты стала более сдержанной в своих эмоциях, раньше ты так много улыбалась… а теперь в твоих глазах словно лед. Словно тебя подменили.
Ох боги, дайте мне сил хотя бы штаны спокойно натянуть… Что оказалось, блин, довольно проблематично, потому что чертовы шаровары оказались на два размера больше. Ненавижу эту униформу, точно сменю ее на другой фасон!
Молчание с моей стороны затянулось.
— Не хочешь говорить об этом?
Я хочу просто замотать себя для начала в этот, блять, кусок ткани!
— Нет, почему? Мы можем поговорить об этом, — с трудом держа голос ровным, я едва не в приступе гнева затолкала за пояс косодэ, после чего устало выдохнула. Подобрав с пола мокрую одежду и свернув ее в комок, отложила на диван. Все равно терять нечего. — Просто я не вижу в этом смысл. Можете обернуться.