Прикосновение к моему подбородку заставило на мгновение вырваться из странного и пугающего оцепенения. Но чтобы заставить меня посмотреть на себя, Айзену пришлось обернуть мою голову.
— Ты меня слышишь?
Успокаивающий эффект мягкого голоса усиливал спокойный взгляд мужчины. Казалось, он искренне желал узнать о моем состоянии, но я замешкалась с ответом. Искала подвох, как и обычно. Это могла быть проверка.
— Да. В порядке.
— Хинамори, меня действительно интересует твое состояние, это не проверка. Если для тебя такая работа чересчур сложна, скажи мне.
Я не могла смотреть ему в глаза. Нет. Они очаровывали, внушали надежду, что я могу сдаться, продемонстрировать свою слабость, и это никак на мне не скажется. В какой-то степени, наверное, это действительно так. Поехавший на нервной почве кукухой лейтенант Айзену нужен в последнюю очередь, за минувшие три месяца я поняла, что мы могли сосуществовать по старому сценарию. Но если отступлю сейчас, он уже никогда не доверится мне, точнее, не доверит свои тайны.
Слабость проявлять у меня нет права. Плохо или нет, я сама выбрала этот путь, когда, поддавшись злости, помчалась мстить за нож, вонзенный в спину, а не за помощью к четвертому отряду. Я не такая хорошая, какой пытаюсь казаться.
Раз так, придется ломать себя. Закалять. Переступить через моральные принципы. Конечно, убийство людей — это какой-то иной уровень. К такому меня жизнь не готовила…
— Меня терзает совесть и страх, — призналась я, — но я это переборю.
— Хорошо, — удовлетворенно произнес Айзен, скользнув пальцами вверх по щеке и накрыв ее ладонью. — Рад это слышать.
Даже если это очередная попытка утащить меня глубже в свои сети, плевать. Тепло его руки возымело успокаивающий эффект. Я чувствовала себя кошкой, которая тянется на ласку, и мне бы хотелось оказаться сейчас подальше от этого дремучего леса на окраине Руконгая, от сбежавших пленников, которых Айзен планировал использовать в качестве сырья для экспериментов.
Но я здесь. Теперь это моя жизнь. Как бы больно ни было, придется к ней привыкать.
Дыхание постепенно выравнивалось, напряжение отпускало мышцы, и через долгую минуту я могла пусть и с натяжкой, но сказать, что немного пришла в себя. Но только открыв глаза и сообразив, что мужчина продолжал стоять рядом, держа ладонь на моей щеке, я в недоумении подняла на него взгляд.
— Успокоилась?
Отойдя на шаг назад, я растерянно уточнила:
— Так ты что ли ждал, пока меня отпустит?
— Как я и сказал, мне важно, чтобы ты сохраняла трезвый рассудок. Я рад, что ты не стала мне врать.
Опять эти его цыганские фокусы начались с «да я для тебя звезды с неба достану»? Ладно, забыли, чем бы там Айзен ни руководствовался, мне действительно стало получше.
— Отправляйся за Гином и помоги ему. Только на этот раз не убивай никого. Гин сначала должен оценить, подойдут ли они нам. А с этим я разберусь.
— Хорошо.
И почему я должна принимать в этом участие? Почему подле меня постоянно крутился Гин, словно змея, готовая обвить вокруг моей шеи тугие кольца? Честно говоря, предпочла бы иметь дело с Тоусеном, который выразил абсолютное спокойствие к моей персоне. Точнее, отсутствие всякого интереса, разве что с беспокойством принял данный факт, как неизбежность. Немая солидарность с любыми действиями Айзена. И не меньше пугало, что мой капитан с долей удовлетворения отреагировал на реакцию Тоусена.
Хорошо или нет, это покажет время. Но вот чего я не ожидала, так это столь кардинальных изменений, которые произошли в Обществе душ за минувшие три месяца. Думала, моей главной головной болью отныне станет капитан, но фокус внимания моментально переместился на неожиданные волнения в бедных районах Руконгая, которые за пару месяцев переросли в вооруженные восстания.
М-да, об этом история почему-то умолчала.
Я предполагала, что действовать в подобных условиях для Айзена станет сложнее, но нет, как раз наоборот. Чем больше хаоса, тем быстрее терялась правда, поэтому пленники, которые потворствовали мятежу, довольно часто исчезали — едва шинигами успевали отлавливать их, как на них нападали ополчения. Ну и захватить для себя, что называется, сырье для лабораторных исследований, стало неожиданно проще.