Удивлённо вскидываю брови. Что за хрень?
- Кто?
- О… Что интересно? – Издевательски прищуривается. – Вострикова что ли… Светлана, кажется… Прибежала вся в слезах, мать его, лепечет тут, что, видите ли, глава юридического отдела её домогается. Это не пиздец?
Сжимаю челюсть.
Предупреждал же его.
Теперь неделю её успокаивать, мнимая уж очень особа она у нас…
- И представьте себе, после этого мне напрямую звонит господин Полимов и сообщает, что вы, мать его, вместо того, чтобы ублажать со всех сторон дорогого клиента, трахаетесь, блять, в туалете?!
- Глеб. Полегче. – Оживает притухнувший Борис.
- Да я то «легко» могу. Но вы все, - Тычет в каждого, по очереди, снова оказавшейся в руке ручкой. – Вы все меня достали.
- Глеб Анатольевич, - Произношу не слишком громко, но твёрдо. – Мы можем поговорить наедине?
Козочка, с момента нашего появления в кабинете генерального, не произнесла ни звука.
Лишь изредка вздыхает напряжённо.
И молчит.
Ей стыдно, я это понимаю.
И вся ситуация с прилюдным выговором действует мне на нервы только из-за неё.
Самому мне похуй, что и как будет рычать наш горячо уважаемый директор.
Но её это не должно было коснуться.
- Я настаиваю.
Снова вздох за спиной.
Всё. Надоел этот цирк.
- Настаивает он… - Глеб Анатольевич бесится, но основной запал уже прошёл.
Я знаю его достаточно хорошо, чтобы это определить.
Теперь главное отправить козочку домой, и чтобы без разрушительных последствий.
Ей хватит на сегодня потрясений.
Главное, чтобы сама не выкинула что-нибудь в своём фирменном стиле.
Мне просто нужно время, чтобы всё уладить.
После нескольких долгих мгновений паузы, генеральный всё-таки соглашается со мной, и делает знак Борису, чтобы тот проводил Веру.
Мне жуть, как не хочется её отпускать, чувствую, что вся эта ситуация обернётся мне огромной жирной жопой.
Но делать нечего.
Остаюсь с директором один на один.
- Скажи мне, Рома, что это не катастрофа, и у тебя есть план по возвращению Полимова.
- У меня всегда есть план, ты же знаешь.
Усаживаюсь в кресло, напротив своего отчима.
Он уже успокоился немного. Теперь можно поговорить конструктивно.
Я уважаю Глеба.
Они с моей матерью познакомились, когда я уже был в сознательном возрасте. Понятия не имею, что связывает мою взбалмошную ветреную, живущую одним днём, маман с этим прагматичным до мозга костей человеком. Возможно, это пресловутое притяжение противоположностей.
Как бы там ни было, моя матушка выглядит счастливой, а этот матёрый акула бизнеса души в ней не чает, балует и всячески превозносит. Не видел бы собственными глазами, не поверил. Странная парочка…
Но…
Он помог мне.
Когда случился конфликт на прежнем месте работы, из-за коллеги, которая обвинила меня в серьёзных домогательствах, откуда я ушёл со скандалом и нелестными отзывами.
Глеб Анатольевич взял меня к себе. С одним чётким условием: никаких интрижек на работе.
Я согласился. Меня это устраивало.
По сути своей я не могу без флирта.
Поэтому все считают Романа Выхина ловеласом и бабником. Но конкретного ничего мне предъявить никто бы не смог. Я был чист.
Но козочка…
Это отдельная тема.
- Ты напугал её.
Отчим смотрит на меня долго, вдумчиво, не спеша потирая подбородок.
- Скажи, стоило оно того?
Я понимаю его сарказм.
Я нарушил его условие.
Но сейчас мы оба понимаем, что я прирос к этой фирме, и он нуждается во мне.
У нас доверие и хорошие успехи. Это очень важно в работе.
- Я решу ситуацию с Полимовым. Не трогай Веру.
- Так у вас серьёзно? Или как? Давно тебя таким не видел. – Ухмыляется. – Возможно, вообще никогда.
- Я тоже.
Я серьёзен и сосредоточен сейчас.
В своих планах на козочку я уверен. И мне нужно её огородить от всего того, во что вынуждено втянул.
И начать нужно с самого главного.
- Мать с сестрой знают?
- Нет ещё. Слишком быстро всё закрутилось. Скажу.
- Поздравляю, сынок. Она - красавица. – На минуту теплеет он. – Но пообещай, что ваши отношения не будут отныне вредить моей репутации и делу всей моей жизни.
- Не беспокойся. – Заверяю. – Я же не дурак. Просто ситуация вышла из-под контроля. Я всё улажу.
Понятия не имею, как буду это делать, но почему-то уверен в своих силах.