Он не проявляет ко мне каких-то особых эмоций, держится скорее отстранённо, но я часто ловлю на себе горящий взгляд, явно попахивающий мужским интересом. Не знаю, насколько хватит его железной выдержки, и каковы будут последствия моего постоянного присутствия у него на глазах. Чувствую, добром не кончится, но свернуть с этого пути уже не могу.
Во-первых: мне нужна эта работа.
Во-вторых: здесь я, по крайней мере, не встречусь со своей главной бедой.
Чем реже мы будем видеться, тем быстрее я смогу прийти в себя и успокоиться.
Вот уже несколько дней я не видела и не слышала голос Романа, только читала его сообщения. И, конечно, как любая девочка, внутренне ликовала от их совсем недетского содержания. И честно, положа руку на сердце, думала, что через пару дней «оттаю» и возобновлю наше общение. Хоть и уверяла себя, что всё это нужно прекратить.
Да как прекратить, если он такой офигенный?!
Но вчерашний звонок перечеркнул всё.
Я до сих пор в шоке, хотя и знала наперёд о его кобелиной натуре.
И мне плохо. И обидно. И тоскливо.
От того, что больше не повторится наш умопомрачительный секс. И я не услышу от него пошлые словечки, с придыханием, не вдохну такой неповторимый запах, не почувствую на себе тяжесть его потрясающего тела, не прикоснусь к горячей гладкой коже…
Аааааа…
Хочется биться головой об стену.
До конца дня я существую на автопилоте. Мысли смешиваются в кучу, в груди сжимает и жжёт, периодически накатывает необъяснимая злость. Иногда даже возникает шальная мысль заявиться к этому подонку домой и врезать ему по смазливой мордахе, чтобы неповадно было приличных девочек обижать!..
Но я ни за что этого не сделаю.
Потому что, увидев его, не то, что не врежу… а просто изнасилую…
Подсадил же, подонок, на себя, как «толстушку на сладкие пончики».
Мама звонит мне, когда я уже ухожу с работы, чтобы сообщить извиняющимся голосом, что она остаётся ночевать у Бориса.
Я рада за неё, и жду с нетерпением, когда дядя уже соберётся с духом и сделает ей предложение, чтобы сделать изумлённое лицо (типа, я не в курсе) и помогать им с подготовкой к свадьбе.
Может, хоть отвлекусь от своих переживаний.
Я спускаюсь с крыльца на парковку, отключая звонок, улыбаясь грустно своим мыслям, и вдруг упираюсь в широкую преграду.
Поднимаю глаза.
Улыбка моментально испаряется с моего лица.
Сердце подскакивает к горлу, норовя выскочить наружу.
Я просто замираю на месте.
- Ты меня заблокировала?
Молча пялюсь на двухметровое безобразие, загораживающее мне путь к машине.
Мой голос перекрыл спазм, и дыхание моментально сбилось.
Он такой красивый, в своём костюме, держит руки в карманах, смотрит, прищурившись, на меня сверху вниз.
Только спокойствие, Вера. Ты сильная девочка, сможешь пережить эту встречу.
Я разворачиваюсь на каблуках и спешу обойти выросшую на пути громадину, пока моё самообладание не дало сбой.
Но уйти мне не суждено.
Выхин ловит меня за руку, не успеваю я сделать и пару шагов. Он притягивает меня к своей широкой груди, я чувствую спиной, как сильно бьётся его сердце. Сильные руки обвивают меня, сжимая почти до боли, отчего невольно вздыхаю, а губы жарко шепчут у меня над ухом, будоража все без исключения нервные рецепторы в напрягшемся теле:
- Я скучал по тебе, конфета… Как же я скучал…
Он водит носом по моим волосам, а я просто растворяюсь в своих ощущениях. Мне хочется ещё и ещё этих прикосновений – ближе, ярче, как возможно только с ним.
- Поехали, поедим. – Как будто просит он, утыкаясь носом мне в шею. – Нам нужно поговорить.
Он отпускает меня, а я молча позволяю взять себя за руку, и посадить на переднее сидение его автомобиля, послав своему, оставшемуся на парковке, только рассеянный взгляд.
В голове у меня совершенная каша.
Я чуть с ума не сошла от его близости, и, несмотря на обиду и злость, согласилась на ужин.
Поговорим.
Пусть мне от этого будет хуже.
Я чёртова мазохистка.
***
- Что за «конфета»? Куда подевалась «козочка»? – Спрашиваю ровным тоном, глядя перед собой.
Стараюсь не впиваться взглядом в руки шефа, что уверенно держат руль.
- Ты - вкусная. А у «козочки» выходной. – Поворачивается ко мне с улыбкой. Но не хищной, какой-то даже милой. – Побудь сегодня «конфеткой», сделай мне приятно…