— Лейла Георгиевна, вы прекрасно выглядите. — сделал он комплимент ровным тоном.
Не смотря на показную отстранённость я поняла, что этой действительно комплимент, а не вежливость. Артак в прицепи всегда молчит, а тут такое… Настроение шустро прибавило газу.
— Все в сборе?
Я оборачиваюсь на звук, широко улыбаюсь подходящему мужчине и удовлетворённо замечаю его восхищённый взгляд.
— Ты великолепна!
Довольная от похвалы я кокетливо покрутились и заигрывающе подмигнула.
— Боюсь, если сейчас не тронемся, опоздаем на совещание, — с намеком произносит телохранитель, отмечая темнеющий взгляд босса.
— Да… поехали. — наконец отмер темноволосый.
До работы добрались без приключений. На парковке приняли свои рабочие роли и без намека на любовь двинулись в сторону компании даже не касаясь друг друга.
По пути нам встретился Омар. Безопасник поинтересовался моим здоровьем, перекинулся парой фраз с Артуром и скрылся на одном из этажей.
А вот на директорском уровне, я с замиранием сердца входила в наш коридор. Ивета уже была за своим рабочим местом и что-то усердно печатала на компьютере. Увидев меня, она спрятала глаза и лишь спросила босса какие напитки мы желаем.
— С того случая она стала намного тише, — проходя в кабинет сказал Артур.
— Ты разговаривал с ней? Она всё ещё винит себя? — я переживала за нашу общую подругу.
— Да, но…
— Но?
— Пока мы тебя искали, я был немного… несдержан. Это добавило масла в огонь.
— Ну Арту-у-ур…
— Оправдываться не буду. У меня были причины так себя вести. Однако, за свое поведение я извинился перед Иветой.
Сразу после его слов зашла блондинка. Она аккуратно расставила чашки с печеньем на столике, там же положила бумаги, выпрямилась и произнесла:
— Отчёт за вчерашний день в папке. Приказ заканчиваю. И… Прошу подписать мое заявление на увольнение.
— Спасибо. — ровно отвечает Ар.
— Ивет… — шепчу ошарашенно.
Но она лишь бросает извиняющийся взгляд и уходит.
— Артур, так нельзя! — возмущаюсь.
— Эл, я уже с ней поговорил. Нянчиться мне с ней что ли?
Я отвернулась, злясь на его безразличие. Из-за меня разваливается их дружба и рабочие отношения. Такого допустить было нельзя.
Как только к Артуру начали подтягиваться директора на утреннею собирушку, я вышла к секретарше на серьезный разговор.
— Эл, не надо, — она сразу остановила меня, предчувствуя тему диалога.
— Нет Ив, надо!
— Я уже все решила.
— Зачем ты это делаешь?
— Мне так будет легче…
Раздражаясь от такой глупости, я хамски хватаю блондинку под локоток и буквально вырываю из кресла, затаскивая в маленькую кухню позади неё. Прикрываю дверь и пытаюсь разговорить секретаршу.
— Ив, хорош взваливать на себя несуществующие грехи. Даже будь со мной Артак или его брат, меня бы все равно украли, — я потрясла за плечи поникшую подругу, — Они всё просчитали, понимаешь? Ты тут совсем ни причём.
— Но, если бы я не затащила тебя в тот парк… — начала плакать Ив.
— Они бы напали в другом месте, — отмахнулась я.
Ивета облокотилась на столешницу и попыталась успокоиться, но получилось у неё паршиво, честно говоря. Не могу сказать точно, но возможно, тогда в парке девушка до жути испугалась за себя. И это нормальная реакция, её не нужно стыдиться.
— Если ты боишься, что рядом со мной тебе тоже могут причинить вред, то так и скажи, — мягко подтолкнула в эту сторону.
Мои слова попали в точку. Всё самообладание Иветы улетучилось и она стояла тихо захлёбываясь слезами.
В который раз напоминаю, что слезы других действуют на меня как спичка на розжиг. Пытаюсь сдержать злость и успокоить девушку, как вдруг за дверью разносится противный громкий голос:
— И-и-ив!
— У-у-у, — всхлипывая воет блондинка.
— Кто это? — интересуюсь тихо.
— Рузанна, секретарь начальского крыла, — почти шепчет подруга.
— Это та, которая грымза?
— Угу.
Моя улыбка демонически расползается по лицу.
— А вот и моя груша, — в предвкушении потираю руки и замечаю испуганный взгляд Иветы, — Сиди тихо.
— И-и-ив! — повторяется вопль.
— Чего орем? — грубо интересуюсь, делая морду максимально недовольную.
— Садатс Ивета? — она сводит свои черные брови на морщинистой переносице.
Женщина была не молода. Во всяком случае выглядела не меньше сорока восьми. Полноватую фигуру обтягивало платье карандаш, на шее висели безвкусные бусы из 90-х. На нависшем веке были неаккуратно прокрашены ресницы, а на губах красовались остатки от съеденной красной помады. Из короткого жидкого хвоста выбивались седые волоски.