Шерлок и не пытался избежать контакта. Скорее наоборот, он только сильнее вжимался в Майкрофта. И казалось, что, если тот разожмет объятия, они вместе упадут на пол.
Он знал, что Шерлок спиной чувствовал, как бьется его сердце.
Тихо шуршали страницы. Самообладание Майкрофта подтачивало осознание, что он, Майкрофт, сжимает родного брата в совсем небратских объятьях, и эти объятия должны были непременно закончиться в горизонтальной плоскости. От этого шумело в ушах.
Ему казалось, что он может упасть в обморок.
Но он резко пришел в себя, когда Шерлок начал облизывать прижатые к его губам пальцы. Майкрофт чудом сумел подавить стон, который рвался у него из горла. Он открыл рот, но не издал ни единого звука. Он был готов кончить прямо сейчас, лишь от ощущения собственных пальцев во рту Шерлока. Это было безумно. Безумно горячо.
С громким хлопком мужчина закрыл книгу и вышел из библиотеки. Братья тихо и тяжело дышали, скрытые портьерой, но никто из них не двигался.
Собрав остатки самоконтроля, Майкрофт, прерывисто дыша, прошептал Шерлоку в ухо:
— Шерлок, если ты сейчас не уйдешь, я за себя не отвечаю.
Он не отпустил брата, лишь немного расслабил ладонь, зажимавшую рот Шерлоку, чтобы показать, что сдержит слово.
В ответ Шерлок вобрал в рот два пальца и стал их посасывать.
Затем он снял руку Майкрофта со своей талии и потянул ее ниже, накрывая твердый член. Майкрофт приспустил его брюки, расстегнул собственные и, лихорадочно смочив пальцы слюной, надавил между ягодиц Шерлока, нащупывая вход. Его так трясло, что пришлось опереться о стену.
Шерлок развратно выгнул спину, но Майкрофт вдруг разом осознал, где он находились. Кто угодно мог застать их врасплох, возможно, их даже можно было видеть с нижнего балкона.
— Не здесь... — тяжело выдохнул Майкрофт, отчаянно терзая кожу на нежном горле. Он чувствовал губами, как дрожит и стонет Шерлок в ответ.
— Я закрою дверь. — Шерлок повернулся к нему и посмотрел прямо в глаза.
* * *
Но, как только Шерлок вышел из-за портьеры, из холла донесся грохот еще не менее дюжины шагов. Шаги стремительно приближались.
Шерлок повернулся и сказал:
— Из-за тебя, Майкрофт, сработала сигнализация.
Майкрофт взял Шерлока за руку, и они вместе спрыгнули с балкона в Гранд-канал.
* * *
Братья вылезли на берег в темном, узком, вымощенном булыжником переулке. Промокшие и дрожащие в тепле летнего воздуха, они несколько мгновений жались друг к другу в лунном свете. Затем побежали.
В противоположных направлениях.
* * *
IV. Марракеш, три года спустя
Майкрофт никогда и ни в чем не мог отказать Мамуле.
Когда стало ясно, что исчезнувший Шерлок опять ушел в один из своих наркотических загулов (на этот раз героиновый), а Мамуля слегла от беспокойства, Майкрофт поклялся себе, что этот раз последний. Он взял отпуск от обязанностей на правительственной службе и сел на ближайший самолет до Марракеша.
Он был ужасно зол на Шерлока, ярость разгоралась все сильнее. Если на этот раз с ним что-нибудь произойдет, это просто убьет их мать. И Майкрофт знал, кого во всем обвинят. Шерлок всегда думал, что Мамуля больше любила старшего, но Майкрофт знал правду.
Почему Марракеш? Именно там Шерлок обычно пропадал. Для начала, это просто отличное место.
* * *
Чтобы найти его, много времени не потребовалось. В квартале, пользующимся дурной славой, Майкрофт услышал о прекрасном англичанине, который позволит вам сделать с ним практически все, что угодно, это правда, заодно и разделит с вами свою дозу.
Майкрофт обнаружил Шерлока в наркотическом трансе. В полуразрушенном риаде (традиционном марокканском доме с внутренним двором), вход в который почти невозможно найти в лабиринте извилистых улочек, с ним были еще трое — двое мужчин и девушка. Они были практически обнажены. Они переплетались с Шерлоком руками и ногами, и у каждого на коже были заметны следы инъекций. Шерлок болезненно исхудал. Его скулами можно было резать стекло.
Майкрофт пинками отогнал одурманенных обитателей притона от своего брата и натянул на него первое попавшееся рванье из кучи в углу. Одежда, по всей вероятности, принадлежала не Шерлоку, но Майкрофту было плевать: он намеревался выбросить ее, а лучше даже сжечь, как только вытащит брата отсюда.
В конце улицы сигнала ожидала машина с водителем. Шерлок не мог идти самостоятельно, и Майкрофт взял его на руки. Младший был легким, как перышко.
* * *
Несколько дней спустя Шерлок открыл глаза, и его взгляд был чист и ясен. Шерлок лежал на ослепительно-белых простынях. Через украшенное лепниной окно доносился аромат цветущего апельсинового дерева. На подносе у постели он нашел стакан мангового сока и круассаны. Изголодавшись, он с жадностью проглотил их.
Он понятия не имел, где находился.
Он упал обратно на остывшие подушки и уснул.
* * *
Когда Шерлок проснулся в следующий раз, лучи восходящего солнца уже скользили по простыне.
Его брат сидел на стуле около кровати и наблюдал за ним.
— Где я?
Майкрофт открыл рот, но, как часто бывало при общении с Шерлоком, не сразу смог найти подходящие слова.
— Это частный дом. Мой дом. Ты по-прежнему в Марракеше, но теперь в полной безопасности.
Шерлок посмотрел на заживающие следы инъекций на руке.
— По моей просьбе доктор находился при тебе ежедневно, — сказал Майкрофт. — Тебе скоро станет лучше, Шерлок.
Шерлок, не мигая, посмотрел на Майкрофта.
— А если я не хочу, чтобы мне стало лучше?
Майкрофт встал. Они, не отрываясь, смотрели друг на друга, и тысячи непроизнесенных слов и невысказанных чувств мгновенно пронеслись между ними. Шерлок был поражен, заметив слезы на глазах Майкрофта.
— А если я скажу тебе, что не смогу... жить... если ты не захочешь? — произнес Майкрофт дрогнувшим голосом.
Шерлок отвернулся к стене, Майкрофт вышел из комнаты.
* * *
Через несколько дней Шерлоку стало лучше.
Время, вероятно, близилось к полуночи. Он был один, меланхолично слушал мелодию, доносящуюся через окно. Музыка не заглушала того, как его брат трахал кого-то в комнате наверху. Кажется, внутренний балкон той комнаты, выходящий в центральный двор, был открыт.
Любовник брата не прилагал ни малейших усилий, чтобы сдержать исступленно-восторженные крики.
Шерлок осознал, что в первый раз за время пребывания здесь вылезает из кровати и выходит из комнаты. Он чувствовал себя отдохнувшим, чистым, сильным. По пути к лестнице на стенах повсюду висели горящие свечи в тусклых стеклянных лампах. Эффект был колдовской.