- Рома, - я улыбаюсь ему, несмотря на неприятный холод, провоцирующий мурашки. - Ты чего? Какие дела?
- С Наступающим! - декларирует Рома.
Мятый, по краям рваный бумажный пакет перекочёвывает из его рук в мои. Подарок? Я раскрываю пакет, заглядываю внутрь. Мне требуется некоторое время, чтобы разобрать, во что именно я так усердно вглядываюсь.
- Ты сделал мне фигурку из проволоки? - уточняю я.
Нет, тон моего голоса не должен быть снисходительным, но сердце разрывается, когда я представляю, как именно проходит детство, должное быть беззаботным, у самого смышлёного из знакомых мне детей.
- Я же говорил, это называется мюзле, - поправляет Рома с серьёзным видом.
Ну да. Даже не знаю, что удивляет сильнее: то, что Рома проводит свободное время за сгибанием проволочных пробок от вина или то, что он знает, как они называются на самом деле, о чём без понятия, могу поспорить, девяносто процентов населения не то, чтобы страны, но планеты в целом.
- Точно, - киваю я.
То, что я вытаскиваю из бумажного пакета, напоминает силуэты двух людей. Присмотревшись, я различаю на одном из них юбку. Парень и девушка, думается мне. Обращены лицами друг к другу. Держатся за руки. К гадалке не ходи, чтобы разгадать этот символ!
- Спасибо, Ром, - я прижимаю фигурку к груди. - Очень красиво.
- Я верю, что ты встретишь свою родственную душу, - заверяет меня Рома.
Он показался мне слишком серьёзным для своего возраста ещё в день нашего знакомства, произошедшего пять лет назад, когда я только въехала в квартиру. Тогда у меня выбило пробки, и я вышла на лестничную клетку, чтобы глянуть щиток и выяснить причину. Там я и нашла Рому: он сидел, прижавшись к перилам, и читал книгу, как позже выяснилось, сборник сказок. Я спросила у него, есть ли в его квартире свет, и он ответил, что не знает, так как сидит здесь уже почти три часа, потому что к родителям пришли друзья, а он не хочет мешаться у них под ногами, ведь это не всегда заканчивается хорошо.
После этого Рома, будучи семилеткой-первоклашкой, помог мне разобраться с рычагами в щитке, а я, несмотря на то, что обещала матери и отцу не пускать домой незнакомцев, пригласила его в квартиру на чай с печеньем.
С тех пор мы стали друзьями.
- Ты, мне кажется, такой уже последний остался, верующий, - говорю я. - Знала бы, что мы будем обмениваться подарками, тоже сообразила что-нибудь особенное.
- Это необязательно.
- Но я не прощу себе, если оставлю своего пока что самого любимого мужчину без подарка.
Рома расплывается в улыбке, и чтобы хоть как-то скрыть своё удовольствие от сказанных мною слов, принимается с излишним усердием заправлять отросшие светлые волосы за уши.
- Ты сейчас свободен? - я перевожу взгляд на оставленную приоткрытой дверь его квартиры. Никакого шума, что удивительно. - Может, прогуляемся немного?
Ромина улыбка тает на глазах. Он украдкой оборачивается через плечо, словно боится увидеть кого-то из своих родителей точно позади себя.
- Можно, - несмело произносит он. - Только я не хочу возвращаться туда за курткой, иначе меня уже никуда не пустят.
Я понимающе киваю.
- Мы что-нибудь придумаем, - уверенно говорю я и делаю шаг в сторону, приглашая Рому пройти внутрь квартиры. - Заходи.
Рома - удивительный. Он не возмущается, когда я надеваю на него свои свитер и старую кожаную куртку. Да, вид неприглядный, зато он не замёрзнет.
Уже на улице, бредя по заснеженным кварталам небольшого, но тесного города, и жуя один на двоих свежий рогалик с маком, Рома вновь принимается за своё обычное дело: задавать мне столько вопросов подряд, спрыгивая с темы на тему, что у меня буквально начинает кружиться голова. Но сегодня я решаю быть снисходительнее. На носу Новый год, и, к сожалению, единственное хорошее, что с Ромой сегодня может случиться - это наша прогулка.
Опять же, не мои слова; он сам сказал это, когда в подарок я купила ему снежный шар удивительной красоты.
- Что ты загадала Деду Морозу? - спрашивает Рома, едва я успеваю придумать ответ на предыдущий вопрос о том, почему он, этот самый Дед Мороз, всюду ходит с внучкой и куда вообще подевалась его дочка.
К счастью, мальчишка легко поверил в версию про разлад в семье. К сожалению, он знал это на собственном примере.
- Ничего, - честно отвечаю я, упуская тот факт, что давно перестала верить в сказки. - А ты?
- Машинку на радиоуправлении, - задумчиво произносит Рома. - Но ещё больше я бы хотел, чтобы родители никогда не ругались.