Я делаю шаг к ней, вскинув руки, как бы давая понять, что не хочу причинять вреда.
— Лори, прости меня. Знаю, что то, что я сделал, было эгоистично, но…
— Никаких «но», — Лори тычет в меня пальцем, — не думай, что можешь стоять здесь и, выглядя так сексуально с влажными волосами в одних трениках, уговаривать меня простить тебя. Если ты был так увлечён мной, что думал, что можешь умереть, если я буду с Эйденом, то мог бы сделать миллион других вещей…
— Например? — отгрызаюсь я.
— Рассказать мне о своих чувствах, позволить выбирать, с кем я хочу быть.
— Ты бы выбрала его.
Лори молча смотрит на меня. Она не отрицает.
Её молчание режет моё сердце, словно нож.
Я горько смеюсь.
— По крайней мере, я думаю, что теперь у нас есть ответ. Для тебя это всегда был он, это всё ещё он, всё всегда будет связано с Эйденом.
— Нет, — говорит она шёпотом, — это так больно, потому что речь идёт о тебе. Человеке, которому я годами доверяла свои самые сокровенные тайны, человеке, которому я собиралась доверить своё сердце. Но теперь… как я могу? Зная, что ты сделал? Зная, насколько холодным и расчётливым ты можешь быть?
— Значит, всё кончено? — я указываю между нами.
— Нет, — говорит она и её голос холоден, словно лёд, — ничего даже не начиналось.
Лори хватает свою сумочку и проходит мимо меня, не удостоив и взгляда. Через пять секунд дверь захлопывается, и я понимаю, что она ушла. Я потерял её.
♥♥♥
Спустя две полные рюмки водки, тихий стук в дверь заставляет меня вздрогнуть. Я игнорирую звук, принимая его за галлюцинацию от выпитого. Ведь я снова и снова прокручиваю в голове сценарий, будто мои надежды сбываются и Лори вернулась, чтобы простить меня, признаться в своих чувствах и отпустить прошлое.
Но это всего лишь фантазия. Я видел её глаза. Лори не простит меня в ближайшее время. Может, однажды мы снова станем друзьями, но всё остальное? Нет, я слишком крупно облажался.
Когда раздаётся второй стук, я сажусь на диване ровнее. И так, это не галлюцинация. Стучали по-настоящему.
— Дружище, я знаю, что ты там, — голос Эйдена доносится с другой стороны двери, — открой.
Да, но стучала не она.
Я стону.
— Уходи.
— Не уйду. Или ты меня впустишь, или я попрошу у Дензела запасной ключ, утверждая, что тебе нужна неотложная медицинская помощь.
— Тогда я предъявлю обвинение во взломе и проникновении.
— Ну же, старик, впусти меня.
Я не отвечаю.
— Я не уйду, пока мы не поговорим. Я буду стоять за дверью, умоляя всю ночь, если понадобится. Уверен, твои соседи будут в восторге.
Звучит угрожающе, но я всё ещё молчу.
— Серьёзно, — кричит Эйден, — я не уйду.
Моя голова и так пульсирует, а от этих криков она болит ещё сильнее. Ругаясь под нос, я встаю и, спотыкаясь, иду к двери.
И резко распахиваю её.
— Доволен?
Эйден стоит по ту сторону, держа в руках упаковку пива, и выглядит как всегда ухоженно в своём элегантном синем пальто. Но когда он замечает, как я выгляжу, его глаза расширяются, и мистер Совершенство теряет часть своего самообладания.
— Сколько ты выпил?
Я пожимаю плечами.
— Вижу, в этом нет необходимости, — говорит он, поднимая пиво и проталкиваясь мимо меня на кухню.
Эйден ставит упаковку в холодильник и спрашивает:
— Тебе сейчас необходима либо содовая, либо крепкий кофе. Что будешь?
— Вообще-то я бы хотел пива, — говорю я, направляясь к холодильнику.
— Не-а, — Эйден встаёт, преграждая путь, — либо содовая, либо кофе.
Я ворчу.
— Тогда кофе.
Эйден возится с посудой на кухне, а я сажусь на диван и утопаю в пустоте, в которую превратилась моя жизнь.
Пять минут спустя Эйден подходит ко мне, держа в руках две кружки кофе, от которых идёт пар.
— Держи, — Эйден даёт мне сделать глоток, прежде чем продолжает, — всё так плохо, да?
— Хуже.
— Я понимаю, что Лори разозлилась. Она и мне нагрубила, но ничего страшного. Она придёт в себя.
— Нет, приятель, мы с тобой в совершенно разных лодках. Лори может сразу простить тебя, но меня она не простит.
— Почему? В чём разница? Мы ведь заключили один и тот же договор, разве нет? И я понимаю, что сейчас вас связывают более глубокие чувства… но… — усмехается Эйден, — послушай, она, наверное, просто злится, что ты не приударил за ней раньше.
Услышав это, я горько усмехнулся.
— Ха, боюсь, как раз наоборот.
Эйден хмурится.
— И что это значит?
Может, из-за разбитого сердца, водки или того, что мне больше нечего терять, но мне больше не хочется врать Эйдену. Я должен признаться во всех своих грехах, потерять двух лучших друзей одним махом и покончить с этим.