Ещё ниже ценные пометки: «В заклинании важно указывать, что суп должен быть в тарелке; в следующий раз стоит придумать другую рифму (слова «другую рифму» подчёркнуты два раза).
Правую стену подпирает скособоченный тёмный шкаф с отломанной дверцей, благодаря отсутствию которой видны покосившиеся полки, заставленные коробками и мешочками. В промежутки между коробками и мешочками втиснуты пучки растений разной степени дряхлости — от почти свежих до совсем рассыпающихся. Остатки последних густо покрывают дощатый пол возле шкафа.
В свободных углах располагаются три очень узкие кровати. На одной из них лежит большая сумка — видимо, за нею мы сюда и пришли. Но первым делом Марлин останавливается у печи и заглядывает в котелок.
— Неро стирает носки, — поясняет он нам.
Гилберт тем временем подходит к двери, ведущей в башню. Она двойная — сперва металлическая решётка, затем окованная железом дверь с небольшим окошком. Я подхожу тоже, становлюсь на носки и заглядываю в окошко. С этого места виден лишь стол с футляром для очков.
— Это там ты держишь Теодора? — спрашивает Гилберт.
— Ты угадал, — отвечает Марлин, — но ты его там не найдёшь. И вообще, может быть, мне стоит взять с вас слово, что вы оставите Теодора в покое? Я отлично о нём забочусь вот уже с десяток лет, а может, даже больше, и лучше других знаю, как с ним обращаться.
— А доволен ли он сам такой заботой? — интересуется мой друг и тянет решётку, но та не поддаётся.
— Он из тех, которые сами не знают толком, что для них лучше. Поверь, если бы не я, он бы уже не жил на этом свете. Отойди же, наконец, от решётки. Всё нужное я взял, можем идти.
Мы покидаем дом. Гилберт нехотя выходит, а затем оглядывается, и я вижу, что ему хотелось бы попасть в башню. Мне тоже было бы любопытно увидеть Теодора. Может быть, под башней расположено подземелье, где он прикован цепями к стене? Ничего, мы наверняка сюда ещё вернёмся…
Марлин прерывает мои мечты, в которых я пробиваю стену тараном и спасаю Теодора.
— Ведите, — говорит он, — к вашему кораблю. Возьмём оттуда след.
И мы спускаемся к морю.
Глава 19. Спутников пропавших мы хотим найти
Когда мы оказываемся на берегу, Марлин впадает в сильное беспокойство. Он бросает сумку на траву и шагает к кораблю по каменистому дну, не снимая ботинок. Мне уже было показалось, он собирается плыть, но нет, ему хватает здравого смысла остановиться на мелководье. Он качает головой, глядя на сломанные мачты и обгоревшую каюту, улыбается при виде надписи и делает странные движения руками, как будто гладит борт на расстоянии.
— Чего это он? — удивляюсь я. — Может быть, пойти за ним?
— Не надо, — Гилберт берёт меня за плечо. — Подождём.
Наконец Марлин оборачивается к нам. Его очки сползли на кончик носа, и я впервые вижу, какие у него глаза — настолько светлого карего оттенка, что на солнечном свету кажутся золотыми. На мгновение мне показалось, что в них блестят слёзы.
— Я люблю корабли, — сообщает он дрогнувшим голосом.
Впрочем, насчёт слёз я могу и ошибаться, поскольку колдун почти сразу надвигает очки на нос.
Выбравшись обратно на берег, он ворчит. Когда он проходит мимо меня, чтобы поднять сумку, я слышу что-то вроде: «…корабли он любит! А ходить в мокрых ботинках он тоже любит?».
Вот странный человек.
— Смотрите, они проходили здесь, — Гилберт указывает на примятую траву. — Остался след.
— Не лезь вперёд, — раздражённым тоном произносит Марлин, отодвигая его. — Много ты понимаешь в следах? Вот трава примята, значит, они проходили здесь. Тогда и мы пойдём этим путём.
— А я что сказал? — в недоумении разводит руками мой друг.
Колдун не утруждает себя ответом. Он закидывает сумку на плечо и направляется в сторону леса широким шагом. Мы следуем за ним.
Трава в этих местах высокая, ноги путаются в ней, но зато хорошо видно, где проходили Бартоломео и Брадан. Далеко впереди тёмной стеной возвышается лес.
— Марлин! — окликаю я. — Почему лес зовётся Клыкастым?
— Потому, что там живут клыкастые, — коротко отвечает колдун.
Похоже, у него отчего-то испортилось настроение. Он не оглядывается на нас.
— Я узнавал у Теванны, — вполголоса говорит мне Гилберт. — Похоже, не все жители острова были согласны жить в Городе…
— Что ты там шепчешь? — оборачивается наш проводник, зелёные стёкла блестят. — Будто ты что-то знаешь! А даже если кого и спросил, этим знаниям грош цена. Никто не знает эти места лучше меня и Леона. Если уж кто и должен рассказывать, то это я. Ладно, слушайте.