Но даже к этим переменам я начала постепенно привыкать. Снова имея возможность контролировать поток собственных мыслей, жизнь стала намного приятнее. Незнакомые воспоминания отодвинулись на второй план, изредка колыхаясь там, но уже не выплескиваясь через край. А там, глядишь, через месяц-другой я стану снова самой собой.
Только вот Искательница, с самого утра преследующая меня по пятам и пытающаяся впихнуть в мое горло ещё хотя бы ложку похлебки или кусок свежезажаренной баранины начала утомлять.
Да, я провалялась несколько дней в бессознательном состоянии, и это ещё не учитывая моих приключений до попытки закрыть Брешь, и несколько потеряла в весе, но все было не настолько криминально. Да и мой желудок, давно привыкший к редким трапезам хозяйки, не был в состоянии впихнуть в себя даже стандартный паек солдата, не говоря уже о тройном, как хотела эта диктаторша.
- Тебе надо восстанавливать силы! – продолжила свою шарманку Кассандра с непонятным мне укором.
Как будто я не пыталась помереть, чтобы спасти всех этих придурков Тедаса, а демонстративно морила себя голодом назло всем врагам, в самом деле!
- Да, мамочка, - угрюмо пробормотала я, вызвав приступ нездорового кашля у Варрика.
- Оставь нашу Пташку в покое, Искательница, она не поправится быстрее, если капуста начнет лезть обратно.
- Что-то я не припомню момента, когда ты стал главным целителем в Убежище, Варрик, - огрызнулась женщина. – Почему бы тебе не погулять где-нибудь в другом месте, не порассказывать свои байки прочим бездельникам?
- И упустить возможность лично наблюдать за первыми страданиями, понесенными Вестницей Андрасте? – продолжил насмехаться гном. – Ни за что на свете. Я должен находиться рядом с легендой, чтобы затем качественно её переврать.
Я попыталась удержать свои губы от растягивающей их улыбки, но, судя по раздраженному выражению Кассандры, мне это не особенно удалось. На самом деле, мне было приятно общество Варрика едва ли не больше всех остальных моих знакомых, как минимум потому, что он не пытался носиться со мной как с тухлым яйцом. Постоянно отпуская шуточки и язвительные комментарии по поводу и без, он служил живым щитом между мной и остальным Тедасом, почему-то внезапно возомнившим меня важной птицей.
Это было странно… Мне слишком хорошо запомнились злость и ненависть в глазах местных жителей, чтобы теперь смириться с неожиданным… обожанием. Едва ли не благоговением. Я не закрыла Брешь, сумев лишь запечатать разрыв, но, по крайней мере, на деревню больше не сыпались толпы демонов прямо с неба. Только зелёные отсветы на облаках и несколько каменных глыб витали где-то наверху, напоминая, что опасность ещё не исчезла.
И всё-таки, такая разительная смена настроения меня пугала. Тихие перешептывания, постоянные повторения этого нелепого прозвища… «Вестница Андрасте». Вестница великой пророчицы, когда-то поднявшей восстание против Тевинтерской империи… и которую собственные же люди сожгли на костре. Как оно вообще пришло кому-то в голову?
Глубоко вздохнув, я насадила на вилку ещё одну картошину, взирая на неё со вселенской скорбью. С каждым часом все больше вопросов рождалось в моей голове, но даже намека на ответы не показывались на горизонте. Все, что мне оставалось делать – плыть по течению.
Искательница в очередной раз скрипнула зубами, наклоняясь над картой. У нас сейчас было слишком много проблем и без Церкви, которая всеми силами пыталась помешать любой нашей деятельности. Да уж, слух о появлении «Вестницы» сильно усложнил ситуацию, но что бы они могли сделать без неё?
Взгляд командора в который раз вернулся к девушке, забравшейся с ногами в глубокое кресло и со странным безразличием разглядывающей длинный ожог на руке. Магия предотвратила большую часть последствий, но широкая полоска розовой кожи ещё говорила о жуткой ране, нанесенной всего несколько дней назад.
Он не мог поверить своим глазам, когда она в одиночку кинулась на демона гордыни, позволив ему нанести настолько чудовищную рану самой себе. Сколько мужества нужно было иметь, чтобы решиться на подобное? Но, в конце концов, она чуть не погибла, пытаясь спасти их всех…
Сейчас Рейвен совсем не походила на воина. Просто… девушка с бесконечно усталым взглядом и какой-то непонятной хрупкостью в каждом движении. Она всё ещё была слишком бледной после последних событий.
- Так ты говоришь, что всё ещё не помнишь, что случилось в Храме?
Этот вопрос звучал уже, наверное, в десятый раз, но Искательница была поистине настойчива. Оправдывала свой орден, вероятно.
- Нет, - все с тем же усталым спокойствием откликнулась эльфийка снова.
- Но ты знаешь о… - Кассандра запнулась, пытаясь подобрать слова, – событиях, произошедших сотни лет назад. Как это возможно?
Девушка пожала плечами, продолжая водить кончиками пальцев по ожогу.
- Не то чтобы я… знала их. Это больше похоже на отдельные вспышки, картины из воспоминаний, - прикрыв глаза, она свела брови вместе, сосредотачиваясь. – Халамширал, населенный эльфами, и он же, но уже залитый кровью, и тысячи воинов маршируют по площади. Крепость, Вейсхаупт. Воины собираются вместе, чтобы испить кровь порождений тьмы из каменной чаши в первый раз. Минратос, Тевинтер, кровь тысячи рабов, оскверненная ради прихоти нескольких человек…
Трудно было понять, что в её словах было страшнее, то спокойствие, с которым она говорила о едва ли не ужаснейших событиях в истории Тедаса, или то, что прямо сейчас она видела эти картины перед своими глазами?
- Подожди, - Лелиана прервала эльфийку, внезапно выглядев встревоженной. – Последнее, о чем ты говорила, это же попытка магистров вторгнуться в Золотой Град!
Сиреневые глаза открылись, с толикой любопытства взглянув на женщину. Рейвен качнула головой.
- Я не знаю. Я не могу проследить за событиями, даже с трудом понимаю, которое шло следом за каким. Все что я вижу – это отдельные моменты, ничего больше. Нет даже лиц. Я просто… знаю что-то. А что-то нет. Например, что половина из них была испугана, а другая – восторжена. И кровь, всегда много крови.
- Почему? Почему ты видишь только события, связанные с убийствами?
- Потому что они оставляют шрамы на сущности нашего мира, - ответил Солас на вопрос Кассандры, впервые заговорив с начала собрания. – Так же, как я путешествую по Тени и наблюдаю за событиями вековой давности, так и Рейвен видит эти отголоски.
Эльф держался в тени всё это время, напряженно следя за каждым движением Вестницы, но никак до этого не реагируя на многочисленные вопросы, которые ей задавались.
- Но она находится сейчас здесь, а не в Тени!
- Она единственная находилась в Тени в физической форме за последние тысячелетия, - возразил он спокойно. – Кто знает, с каким духом она могла соприкоснуться, который наблюдал все эти события?
- Это не объясняет, как именно она попала туда и почему выжила при взрыве, - пробормотала Искательница ворчливо, отворачиваясь от отступника.
- Вовсе не обязательно, что она выжила, - осторожно добавил он.
Каллен бросил взгляд на безразличную к разговору эльфийку и снова обернулся на Соласа.
- Что ты имеешь ввиду, «не выжила»?
- Никто не видел её перед Конклавом, поэтому вполне возможно, что она появилась в Храме уже после взрыва, - Солас был предельно серьезен.
- Хочешь сказать, прилетела на волшебной палочке? – усмехнулся Варрик.
Каллен уже открыл рот для возражения, как его прервал тихий голос Рейвен, повергнувший всех в легкое недоумение.
- Это имеет смысл.
- Подожди, Пташка, - встрепенулся Варрик. – Не хочешь же ты сказать, что ты пришла к нам из Тени? Не то, что ты туда заскочила на пикничок, а то, что жила там?
- В мире демонов и постоянно меняющейся реальности, зависящей от настроения? – переспросила она. – Нет, не думаю. Но вот попасть туда из своего… дома, я могла. Наверное. Да, это явно было бы проще, чем путешествие Дом-Тедас-Тень-Тедас.
- И ты продолжаешь утверждать, что родилась не в Тедасе? – продолжил допытываться гном, скептически приподняв бровь. – Надо полагать, ты не имеешь в виду Пар-Воллен и что-то вроде этого?