— Разъяснений. — Коротко ответил он. — Составьте этому американцу компанию. — Добавил он, посмотрев на своих солдат, те кивнули в ответ.
Он подтолкнул её рукой в спину, направляя к двери. Алма взглянула через плечо на Альфреда, его тревожный взгляд. Алма знала что не будет бездействовать, знала что снова начнёт рисковать ради неё, снова он не поверил, что она сможет сама со всем справится. Снова она почувствовала себя беспомощной.
Дальше дверь закрылась и сердце Альфреда забилось чаще.
— А я уж боялся, что ты сон. Думал что больше не увижу. — Проговорил Ганс, внимательно осматривая её, будто бы проверяя, на яву ли она.
— Что ты хочешь от меня? — Алма прикрывает глаза. Она понимает что загнала себя в ловушку.
Ганс внимательно смотрит на неё.
Долго, пронзительно, от чего по её телу проходит холод.
Ганс признаёт себе, что даже в неловкой ситуации, она стоит гордо расправив плечи. Она женщина с сильным характером.
По началу она была ему интересна как красивая игрушка, потом, как объект мести, а сейчас, сейчас он не понимает что хочет…
Он проходит вокруг неё, внимательно следя за её эмоциями лица. Он ждёт страх, но его не будет. Непоколебимость, это всё на что указывает Алма.
— Тебя. — шепчет он внимательно, удручающе положив голову на бок.
Алма поднимает на него глаза, в надежде думая, что ей показалось.
Ганс улыбается, ждёт её реакции.
— Боюсь, это не возможно. — Отвечает она спокойным тоном, чем начинает выводить немца из себя.
— Я считаю иначе. — Он ухмыльнулся.
Он делает шаг ей навстречу, и вот, уткнувшись вплотную грудью ей в плечо, он наклоняется к её уху и шепчет.
— При всём своём желании я мог прикончить тебя ещё прежде, чем ты переступила порог этого корабля. Одной пулей, пущенной в лоб…
— Но ты этого не сделал. — Отвечает она, не поднимая глаз на него.
— В тебе есть что-то. По крайней мере, ты мне дай повод и я прикончу. Жалко, если такое милое личико пострадает. Возможно если пуля пройдёт где-то здесь… — Он медленно проводит ладонью по её груди, ожидая реакции.
— Ганс, я считаю это неприемлемо. — Отвечает она, перехватывая его руку.
Её взгляд холоден, полон ненависти. Немец заводит свои руки за спину и не отходя от Алмы, продолжает рассматривать её.
— Если это вся наша беседа, то позволь мне уйти. — вежливо говорит она, старается избежать конфликтов.
Немец задумчиво молчит, затем он отходит дальше в комнату и останавливается.
— Нет. Живой ты с этого корабля не выйдешь. — он подходит к своему столу, до старая оттуда пачку сигар. — И смерть твоя будет не от моего выстрела.
Алма понимающе кивнула.
Сердце бешано колотилось, адреналин гулял по крови. Но она молча стояла, смотря на Ганса пронзительным взглядом, полным злобы.
— Ну что же ты, — не поднимая на неё глаз, проговорил он, — проходи, садись. — Он закурил сигару.
Алма стояла на месте, будто бы вросла в пол, она проследила за тем, как немец выдохнул серый дым изо рта.
— Я не желаю тебе смерти, Гретель, но вправду, порог этой комнаты без моего разрешения не стоит переступать. — он улыбнулся, подняв глаза на неё.
— Так дай им обратный приказ. — её голос всё так же холоден.
Ганс вздыхает.
— Понимаешь ли, это будет выглядеть и странно и некомпетентно для моего статуса. Не переживай, твоего дружка не тронут если, конечно, ты не заставишь их предпринять крайние меры. — Он скривился в коварной ухмылке, постукивая пальцем по сигаре, осыпая с неё накопившейся пепел.
— Хорошо, Ганс, я тебя услышала. Отпусти Альфреда, я останусь. — На последних двух словах её голос дрогнул.
Ганс улыбается. Игра набирает обороты и счёт идёт в его пользу.
— Для начало присядь. — Он указал на кресло, стоявшее перед его столом.
Алма, наконец, повиновалась его воли и, сделав пару шагов, присела на серую обивку кресла.
— Так-то лучше, негоже чтобы гости стояли.
— Что же это за гости, которых приводят насильно? Тут скорее пленники. — она язвительно улыбается.
— Ну, по-другому с тобой и не получается, а дружка твоего я держу для подстраховки. И вообще, я должен бы ему отомстить. — он делает очередную затяжку.
Алма почувствовала как он начал говорить фразы теплее. Что теперь его тон не столько холоден, как был в начале.
Теперь в её планах было «растопить лёд» и уговорами вынудить отпустить Альфреда, а позже, когда корабль достаточно отплывёт от осторва, обратиться птицей и улететь.
— За что, позволь узнать? — Алма наклоняет голову на бок.
— От имеет то, что не доступно мне. — Ганс вновь улыбается, осматривая Алму. — Не могу не заметить, выглядишь шикарно. Признаться, в тот вечер твой внешний вид оставлял желать лучшего, но это тебя не подпортило в моих глазах. — добавил он, и вновь ссыпал пепел с сигары в хрустальную пепельницу.
Алма ничего не ответила, продолжала следить за его движениями.
Её спина была неестественно прямой, Гансу не нравилось, что она была напряженна его присутствием.
Он отложил не до конца докуренную сигару, и встав из-за стола, подошёл к серванту, что стоял по правую сторону от стола.
Немец взял стеклянную бутылку с янтарной жидкостью, захватив ещё две рюмки.
— Ганс я не… — начала было Алма говорить, но мужчина её перебил.
— Возражения не принимаются.
***
Альфред со скучающим видом сидел на стуле, поглядывая то на одно дуло винтовки направленное к его лбу, то на второе, уткнувшиеся ему в спину.
— Не двигайся! — рявкнул немецкий военный.
— Я просто вздохнул. Ребята, вы какие-то напряжённые. — проговорил Альфред по-английски.
— Молчать. — вновь рявкнул этот же военный.
— И не говори. Может вам надоело работать на этого индюка? Понимаю…
Немцы, глядели на Альфреда не понимая не единого слова.
— И всё-таки, какой у вас жёсткий язык. Нет, но язык у человека мягкий, я имею ввиду язык вашей нации. — Альфред с ясным намерением решил запомниться им надолго.
— Замолчи, свинья! — наконец рявкнул второй и ткнул его дулом винтовки, что располагалась у его спины.
— Вот-вот! Эй, полегче! Я же знаю что вы не имеете сейчас права на выстрел, так запомните меня навсегда. — мужчина усмехнулся.