Ди стало смешно. Зиленцорн, конечно, хорошо придумал: пугать грея взведенными минами, но для чего Джонни все это терпел?
– Не возражаю.
От запаха птичьего жира воздух казался густым и тяжелым. Ди толкнул оконную створку, распахивая ее шире, и отвернулся, стараясь дышать в сторону сада. Краем глаза он продолжал следить за гостем и одновременно – за Зиленцорном.
Джонни одним слитным, точным движением подхватил мины и аккуратно опустил их на пол по обе стороны от себя. Бес взвыл, щелкая предохранителем.
– Gusch! – прикрикнул Ди, вспомнив, как этим словом вторничная личность донны Лючии усмиряла уток в пруду. – Перестань, ты мешаешь.
Зиленцорн глухо рычал, переводя дуло "ХаиМа" с "Европотрошков" на Джонни Грея и обратно. Желтые глаза превратились в напряженные узкие щели, ноздри раздулись.
– Уймись, пожалуйста. Зиленцорн! Все под контролем.
Рычание смолкло, однако пистолет остановился, указывая на одну из мин. Ди вздохнул. Пусть целится. Он же должен понимать, что взрыв заденет каждого из них. Это мины Льва, и Зиленцорн в курсе, как они работают. За всеми хлопотами Ди так и оставил школьный рюкзачок охотника брошенным в угол гаража. И напрочь про него забыл.
А родная сестричка этих, как выразился Джонни, железяк таилась где-то у дороги на въезде в Резервацию. Ди теперь выбирался в город прямиком через лес, каждый раз изменяя маршрут. "Ягуар" приходилось держать в тени практически постоянно. Это утомляло, но Ди не был готов пересесть на неприметный "Тяпнирог". Случись что – и никто не поверит, что сын Восьмеричного Ликтора ездит на таком металлоломе, хоть и с гоночными внутренностями.
Ну да, да, пришлось выковырять и изучить плазменный чип ГП, вшитый незабвенному Федору Убейконю в левое предплечье. Ди взломал код, перешифровал имя и, кривясь от омерзения, загнал под собственную кожу – прямо в круглую ямку, оставшуюся от никчемной человеческой "прививки от оспы". Была одно время у людей такая традиция: болезни предупреждать, а не только лечить.
Уж как он тогда не хотел лепить себе клеймо, как отбрыкивался! Но родители настояли. Ты не должен отличаться от всех, бла-бла-бла. По указу Прокуратора, бла-бла-бла. Ничего страшного, потом уберем, бла-бла-бла. Но потом папе с мамой всегда было как-то недосуг. Или, скорее, банально наплевать. Последнее время многое начало представляться Ди совершенно в ином свете, нежели раньше.
Вот, например, кумир его детства сейчас здесь, сам явился в его дом, но Ди не испытывает по этому поводу никакой радости – лишь раздражение и нетерпеливое любопытство.
Дождавшись, когда Ди вынырнет из мыслей и снова обратит на него внимание, Джонни сел на полу, брезгливо стряхивая капли блестящего в лунном свете жира с рукавов пиджака. Длинные светлые волосы, перехваченные сзади резинкой, слиплись в тонкий хвост и приклеились к спине, приняв форму перевернутого знака вопроса.
– Дориан, я сейчас повернусь к вам лицом. Надеюсь, ваш помощник не станет стрелять мне в спину. Не хотелось бы отвлекаться от нашей беседы.
– А зачем вы вообще ему поддались? – не удержался Ди от шпильки. – Любите утиное сало?
– Не очень, – невозмутимо отозвался Джонни. – Мне не хотелось накалять обстановку ненужным сопротивлением. И, сказать по правде, было интересно, хотя и не очень удобно. Ваш помощник довольно необычен, я хотел бы узнать о нем побольше. Если вы, конечно, не против. Так я поворачиваюсь?
– Попробуйте.
В своих детских мечтах Ди таким его и представлял. Есть лица, мгновенно располагающие к себе любого. Не обязательно красивые, но непременно лучащиеся невероятным, убийственным обаянием. И у людей нет ни малейшего шанса, ни один человек не способен устоять перед такими, как Джонни Грей. А может быть, и ни один грей. Что уж говорить о маленьком глупом мальчике, выросшем на родительских байках о славных деяниях благородного героя!
Который – какая неожиданность! – обладал еще и потрясающей внешностью. Его голубые, как у всех греев, глаза, имели завораживающе яркий бирюзовый оттенок. Жемчужного цвета волосы – когда в них не было утиного сала – вились шикарными кольцами. Полный набор: белоснежная гладкая кожа, изумительный нос, мужественный подбородок, безупречные губы, с легкостью складывающиеся в сногсшибательную улыбку…
Прекрасный, прекраснейший Джонни Грей, кумир всех женщин и мужчин, идеальный и всемогущий, удивительный и гениальный, способный горы свернуть ради достижения цели, да что там горы – целые горные хребты!