– Ну? – подталкивал он, нашептывая в волосы всякий вздор. Она безмолвно смотрела прямо перед собой, желая, чтобы его теплая ладонь не задерживалась у нее на бедре.
– Руфус и его жена смогут увидеть, где мои руки, только вооружась рентгеновским аппаратом.
Иззи почувствовала, что Гейб повернулся к ней, но не стала смотреть ему в глаза.
– Пибоди, ты скромница.
– Называйте меня как хотите, сэр, но здесь я ваша жена... к счастью или к несчастью.
Иззи совсем не была скромницей, она просто не хотела играть в любовные игры с мужчиной... который разыгрывал роль!
– А что, если нам придется поцеловаться? Дашь мне пощечину?
– Мы уже целовались, сэр!
Она отвернулась, ее вдруг обдало жаром и холодом, перехватило дыхание.
– В тот раз? – Она услышала его низкий смешок. – Пибоди, то было так же похоже на поцелуй, как капающая из крана вода на Ниагарский водопад. – Он покачал головой, приковывая к себе ее обеспокоенный взгляд. Когда их глаза встретились, криво улыбнулся: – Если нам придется поцеловаться, постарайся не бить меня. Хорошо?
Она сердито посмотрела на него.
– Не целуйте меня, и не о чем беспокоиться.
Его дразнящая ухмылка превратилась в широкую улыбку.
– Только не бей меня, Пибоди, – повторил он.
Ей не понравилось его радостное настроение. Очевидно, босс не воспринимал всерьез ее предостережения. Хуже того, он, казалось, намекал, что поцелуй на горизонте. Ее охватила паника. Если то, что произошло в самолете, не было поцелуем... тогда она не знала, что и думать.
– Хорошее местечко, – прервало ее мысли тихое замечание Гейба.
Иззи увидела, что они на опушке тенистого леса. Посмотрев, куда он указал, она застыла в восхищении. Впереди, за зеленым, уходящим на пригорок лугом и цветочным раем, блестел на солнце особняк Руфуса.
Здание из белого камня, украшенное симметричными колоннами, фризами и карнизами, напоминало дом с южной плантации середины XIX века. Крыльцо с колоннами поднималось на высоту двух этажей, а третий этаж был обвит балконами с узорными решетками. Окна были огромными и в сочетании с другими элементами создавали впечатление величия. И тем не менее из-за сказочного окружения столь торжественное здание казалось удивительно гостеприимным и привлекательным.
– Как будто попала в мир «Унесенных ветром», – пробормотала Иззи.
– Теперь не жалеешь, что приехала?
– Вы, должно быть, слишком плохо думаете обо мне, если полагаете, что красивый дом может все изменить. – Мало того, Иззи беспокоила мысль, что Хьюго может все потерять, если не организует отличную рекламную кампанию. – На самом деле теперь, когда его увидела, я чувствую себя еще хуже.
Гейб рассмеялся.
– Лучше снова приклеить улыбку на лицо, Пибоди, или я поцелую тебя.
Она обернулась к нему.
– Это угроза?
Его улыбка стала по-мальчишески озорной.
– Точно.
После насмешек Гейба Иззи уже не могла ни о чем думать, кроме лукавых соблазнительных губ, улыбающихся ей. Она плохо разглядела внутреннее убранство особняка, но даже и в забытьи заметила его богатство. Вспомнила, как, ничего не чувствуя, поднималась по винтовой лестнице. Не знала, что делать и как реагировать на то, что Гейб так нежно поддразнивал ее.
– Вернись на землю, Пибоди!
Замечание Гейба и его рука, скользящая по плечу, вернули ее к действительности. Прищурившись, она огляделась. Они были наедине... в спальне. Она с вопросом в глазах взглянула на него.
– Ты в порядке? – спросил он. – Похоже, ты где-то очень далеко.
Она почувствовала, что глупо ведет себя. Освободившись от его руки, кивнула.
– Я в порядке. – С наигранной беспечностью огляделась. – Красивая комната.
Комната была не просто красивой. Она была роскошной! Из-за очень высоких потолка и окон она казалась большой и наполненной воздухом. В мебели из красного дерева приятно сочетались английский и американский стили.
Посередине стояла старинная кровать с балдахином, украшенным кружевами ручной работы, и с вышитым покрывалом. Иззи с восхищением уставилась на нее, а потом осознала суровый факт, что второй кровати в комнате не было. Не было даже прекрасных кресел в стиле шератон[4], которые можно было бы сдвинуть вместе и сделать удобную кроватку для ребенка старше трех лет.
Она взглянула на две другие двери, и в груди забилась надежда. Иззи подлетела к ближайшей и распахнула ее. Встроенный шкаф. Мгновенное разочарование сменилось новой надеждой, когда она поспешила к другой двери. Раскрыв ее, увидела ванную комнату. Она была вместительной, но здесь ничего нельзя было использовать как кровать. Единственным подходящим предметом была старинная ванна. Она попробует спать в ней, но вряд ли будет удобно. Невозможно представить себе, что такой высокий и крупный мужчина, как Гейб, смог бы поместиться в ней. Он должен был бы сложиться втрое, как старый носок.