Примерно через пятнадцать минут, когда Лу прикалывала к платью серебряную брошь с жемчугом, раздался вежливый стук в дверь. Полагая, что вернулась миссис Тайд, она крикнула:
— Входите!
На пороге стояла Джулия. Высокая, элегантная. Ее стройную фигуру облегало красное, мерцающее блестками платье. Пышные золотисто-каштановые волосы ниспадали на обнаженные плечи.
Луиза, которая приготовилась к тому, что на нее обрушится поток злобной брани и обвинений, буквально опешила, заметив на лице Джулии неуверенную улыбку. Она обратилась к Лу тихим, почти смиренным голосом:
— Я надеюсь, вы извините меня за беспокойство. Полагаю, нам следует разобраться с одним вопросом, пока еще не поздно.
Зеленые глаза Луизы смотрели настороженно:
— Что же привело вас сюда?
Джулия продолжала смиренно:
— Утром мы не поняли друг друга. И это — моя вина. Я обязана принести извинения, и прошу простить меня. — Она прикусила губу и вздохнула. — Я чувствую себя очень неловко… — Ее голос прервался, и Джулия опустила глаза.
Луизе становилось не по себе. Извинение? Признание вины? Со стороны Джулии? Даже краткое знакомство с ней свидетельствовало о весьма скверном характере леди. Но возникал другой вопрос. Можно ли досконально оценить характер за столь ничтожное время? Огорчение Джулии кажется, в общем-то, искренним.
— По-моему, если кому и неловко, так это мне, — сдержанно сказала Луиза, продолжая ломать голову над тем, что же действительно привело к ней Джулию.
Та выразила согласие, энергично кивнув головой.
— Я вполне понимаю вас. Он ведь живет с вами?
Луиза фыркнула.
— Вам что, Конрой сказал об этом?
— Нет. — Джулия вздохнула и с горечью продолжала: — Вы здесь лишь один месяц, а я давно знаю Конроя. Он увидел хорошенькую девушку, невинную и красивую. Боже мой, мне становится дурно, когда я думаю, на какие только он ухищрения не идет, чтобы добиться своего. И не только от вас, но и от других, которые еще раньше приглянулись Конрою. Я и умоляла его, и старалась убедить в том, что он ведет себя недостойно титула Вождя, — ничего не изменилось. И вот после обеда, когда я узнала о вас, между нами опять произошло неприятное объяснение. Конрой дал обещание быть примерным мужем, как только мы поженимся, но до того… — Джулия замолкла, беспомощно глядя на Луизу.
Наконец Лу поняла, какой разговор подслушала миссис Тайд. Но взгляд и голос Луизы выражали сомнение.
— Если он такой плохой, то почему вы так долго терпите его выходки? Я бы не смирилась с таким обращением.
— Вы правы, — сказала Джулия тихо. — Ни одна женщина, у которой осталась хоть капля здравого смысла, не выдержала бы подобных испытаний судьбы. Но есть и другие, подобные мне, которые все прощают. Такова любовь.
— Значит, вы — просто дура! — резко вынесла свой приговор Луиза.
— Мы обе — дуры, — уточнила Джулия. — Я — поскольку верю его обещаниям, а вы — поскольку наслушались сказок о волшебных силах и волшебном огне. — Ее серые глаза излучали симпатию. — Спасибо, что во Фрелле еще есть здравые умы, которые посвятили меня во все, что происходит. Ну а Бетти… она — милая, добрая, но в какой-то мере шарлатанка. Таких везде много. Они считают себя ясновидящими, что дает им определенное положение в обществе. Согласитесь, суеверие широко распространено в глухих селениях.
— Ну а как насчет огня? — запротестовала Луиза. — Я действительно видела его собственными глазами.
— Согласна, огонь существует, — поспешила успокоить ее Джулия. — Но он ни в коей мере не связан с волшебством. Это болотный газ, или метан, обычный для топкой местности. Достаточно одной искры, чтобы огонь вспыхнул. Как я понимаю, тогда он возник от того, что старик Филлипс просто бросил на землю окурок.
— Вы говорите, об этом знают все? — спросила Луиза, подумав о предательстве. — И Конрой? И Бетти? И Мэри? И другие?
Джулия слегка пожала плечами.
— Фрелл — опасное место. Детям никогда не разрешают там играть. Шутки с газом плохо кончаются.
Итак, все встало на свои места. Ее собственные сомнения в отношении Конроя и Бетти, выходит, верны. Истина с самого начала лежала на поверхности.