Я выдержал паузу, затаив дыхание и ожидая, что за этим последует еще что-то вроде «исполняющий обязанности», или «заместитель», или «программ для центральных графств». Пауза даже несколько затянулась, но, в конце концов, осторожность никогда не бывает излишней. Порадоваться можно и с небольшим опозданием. Я слышал историю об одном парне, которого вызвали к Генеральному директору и сообщили, что его назначают «управляющим редактором Би-би-си-1». Он уже успел было просиять, но в этот момент Генеральный директор прокашлялся и вернул парня с небес на землю, добавив следующее: «Инициатива "Зеленая планета», Бристольская региональная редакция программ по защите окружающей среды». Парень даже не успел понять, что произошло, как уже оказался в вагоне поезда, отъезжающего от перрона Паддингтонского вокзала.
Но меня подобные сюрпризы, похоже, миновали. Итак, теперь я называюсь «Главный выпу скающий редактор развлекательных программ. Радио».
– А зарплата? - спросил я, желая поскорее все узнать и не дать Найджелу застать меня врасплох.
– Перевод с сохранением заработка, - ответил Найджел и, глядя мне в глаза, добавил: - При том условии, что вы перейдете тихо и не будете писать никаких клеветнических статей в раздел массовой информации «Индепендент» или в журнал «Бродкаст».
Итак, все произошло быстро и практически бескровно. Освободить свой кабинет, занимаемый так долго, я должен был прямо сегодня. Я набрался наглости и спросил Найджела, можно ли будет перевести вместе со мной в Дом радио (где теперь будет находиться мой офис) и Дафну. Он совершенно спокойно согласился, но - до сих пор не могу в это поверить! - она сама отказалась! Судя по всему, она прекрасно поняла, что перевод на радио является серьезным понижением профессионального статуса, и решила, что У нее нет никаких причин делить со мной карьерное падение и отказываться от привычной и явно более привлекательной работы.
– Нет, спасибо, Сэм, - сказала она. - Я благодарна за ваше любезное предложение, но я личный секретарь главного управляющего редактора комедийных и развлекательных программ на теле- мщении. Я не личный секретарь главного выпускающего редактора развлекательных программ на радио.
Ну что ты на это скажешь. Киплинг, что ли, написал, что они еще смертельно беспощадней, чем мужчины. (Он, конечно, имел в виду женщин, а не личных секретарей.)
Слава богу, что сегодня Люси не потребовала от меня обслужить ее по супружеской части. Ну, не чувствую я себя на данный момент полноценным мужиком. Интересно, с чего бы это? Конечно, грех жаловаться на судьбу. По крайней мере, обеспечить нам с Люси привычный уровень благосостояния я в ближайшее время смогу - но какой ценой? Я и раньше-то не считал, что делаю на работе что-то нужное, выдающееся или хотя бы достойное уважения. А что будет теперь? Какой- то ублюдок-стрелочник одним движением руки перевел меня на путь, ведущий в тупик. Юмористические и развлекательные программы на радио - жанр, вымирающий на глазах. Все, что из него можно выжать, уже было испробовано несколько десятилетий назад. Да, Радио-4 славилось своими забавными викторинами и всякими смешными приколами, остроумными авторами и исполнителями альтернативного стиля, но все это уже давно в прошлом. А Радио-1, куда меня сослали, - это просто болото, и никакой настоящий юмор им на хрен не сдался. Они либо ставят записи каких-то древних замшелых спектаклей, обозначенных как комедийные, либо тиражиру ют идиотские шуточки в качестве заставок между передачами. Боюсь, я уже староват, чтобы шерстить чужие программы, выискивая подходящие цитатки в одну-две фразы. Ну что же, идущее ко дну судно юмористических радиопрограмм получит в моем лице еще одну чушку в качестве балласта.
К моему немалому удивлению, Люси все эти перемены в моей судьбе ничуть не расстроили. Наоборот, она даже нашла в них свои преимущества. С ее точки зрения, раз уж я все равно не слишком любил и ценил свою старую работу, то на новую, которая в моих глазах и вовсе ничего не стоит, я не буду тратить свои творческие силы и найду наконец время, чтобы заняться тем, чем давно собираюсь: начну писать.
В общем, сели мы с Люси на любимого конька и поехали.
– Ну конечно, замечательно придумано, - сказал я, - раз меня перевели на радио, значит, через пару месяцев я создам нетленный шедевр - сценарий комедии, которая будет иметь грандиозный успех. Да почему бы и нет? Вот только ты как-то подзабыла, что за последние годы я не написал ни строчки.
Наверное, стоило промолчать, но мне за сегодняшний день и так слишком со многим пришлось смириться. Но Люси просто ненавидит, когда у меня «негативный настрой».
– А знаешь, почему не написал? - накинулась она на меня. - Да потому что ты просто вычеркнул из жизни такое понятие, как «чувства», «эмоции». Какой же ты писатель, драматург, если воспринимаешь жизнь только как логическую последовательность событий и больше ничего, а прочувствовать, что происходит вокруг тебя и с тобой самим, не способен.
В общем, все это продолжалось до тех; пор, пока мы вконец не переругались и не легли спать. Люси отключилась просто мгновенно, что в общем-то и понятно, учитывая, насколько глубоко и эмоционально она, бедняжка, переживает все свои проблемы. Я же, как человек, не способный что-либо чувствовать и переживать, проворочавшись битый час, так и не смог уснуть. Слова Люси продолжали звучать у меня в ушах. Выходит, я специально ничего не пишу, чтобы избежать столь нелюбимого мною изучения собственных чувств? Или дело обстоит наоборот? Может, я старательно игнорирую собственные эмоции, чтобы сохранить уверенность, будто писать мне не о чем? Впрочем, как ни крути, а похвастаться нечем. Затем я задумался о том, какие эмоции смог бы испытывать, появись они у меня, как у всех нормальных людей. Что творится в моей душе? Вот, например, очень ли меня беспокоит то, что я потерял прежнюю работу? Да нет, если честно, это меня не слишком волнует: чего переживать из-за работы, в которой ты ничего особенного не до бился. Если уж совсем начистоту, я совершенно незаслуженно занимал это место. Я просто объективно не мог быть хорошим выпускающим редактором и заказывать комедийные программы и сюжеты, потому что, как ни смешно это звучит, я слишком ревниво относился к людям, которые эти программы и сюжеты мне приносили. Старательно пряча от других свою несостоятельность, я исподтишка, как злобная собачонка, покусывал тех, кто способен на творчество. А что я при этом чувствовал? Может быть, я как раз и стремился избежать собственных чувств? Тогда как это связать с желанием начать писать? Ни черта не понимаю. И о чем писать? О том, что я люблю Люси? Ну что ж, тема хоть и не слишком свежая, но вполне достойная. На любви можно построить все что угодно - хоть комедию, хоть трагедию. Или писать о том, что мы с Люси хотим иметь детей? Это я определенно чувствую. Честное слово, может, вслух я в этом ни за что бы не признался, но на самом деле я больше всего на свете хочу, чтобы у нас с Люси были дети.
И тут меня просто осенило! Вот это да, как же я раньше-то до этого не допер! Это же просто очевидно! Вот о чем нужно писать! Я сел на кровати. Не прошло и минуты, как у меня в голове сложился четкий, я бы даже сказал, проработанный план. Не зря, видимо, пишут, что иногда мозг даже самого заурядного человека способен на неожиданные интеллектуальные прорывы.
– Есть, Люси! Нашел! - завопил я во всю глотку, от чего она чуть с постели не свалилась.
– Что нашел?
Слова с трудом складывались в связные предложения - так много мне хотелось сказать. Получился, не побоюсь этого слова, настоящий поток сознания.
– Тему, тему нашел. Наверное, это и есть вдохновение! Меня только что озарило. Дорогая, это же так очевидно - мне и самому непонятно, как я до сих пор до этого не додумался. Я напишу сценарий о бездетной паре! Это будет настоящая современная драма - о жизни и отсутствии жизни в ней… Юмор, шутки всякие, конечно, тоже там будут. Но настоящий юмор. Может быть, классический черный. Если подобрать подходящую тональность, это получится просто восхитительно. Анализы спермы, посткоитальные исследования, секс по предварительному плану, отчаянные попытки сделать хоть что-то, выливающиеся в самодеятельные спектакли на лоне природы… Ты только представь себе! Вся привычная интимная жизнь этой пары катится к черту, жена не может думать ни о чем, кроме зачатия, она проливает слезы над детской одежкой… усыновляет детеныша гориллы…