Как Адам ни старался, он не смог сдержать стонов, что лишь усилило унижение. Когда его перестали бить, капитан подошел к привязанному к мачте молодому человеку и заглянул в лицо. И встретил взгляд полный ненависти; Фокс не сдался и собирался преподнести капитану массу неприятных сюрпризов. Самое невинное, о чем мечтал в ту секунду Адам, — убийство капитана; остальные задумки были куда более неприятны для Райса.
Капитан осуждающе покачал головой и тихо — так, чтобы только Адам смог его услышать, произнес:
— Я обещал твоему брату приглядеть за тобой, но не собираюсь быть тебе нянькой. И спрос с меня никакой: в море всякое может случиться — болезнь, пираты…
В ответ Адам заскрипел зубами от бессилия, трудно было не понять намек капитана.
Райс отошел от юноши и громко сказал собравшимся вокруг морякам:
— Не отвязывайте его, пусть повисит часок-другой, подумает.
Корчась от боли, Адам провисел часа два. Соленые брызги с моря добирались до его многострадальной спины, а прохладный ветер вскоре заставил трястись от холода. Много мыслей посещало голову Фокса. В основном, он грезил, как прирежет капитана, но в итоге пришел к выводу, что не следует ломиться напролом. Лучше выбрать более долгую и сложную, но верную дорожку, которая приведет его к цели, а именно — к отмщению.
С этого дня он больше не спорил с капитаном и выполнял все его приказы. Благо, длилось это недолго.
***
Небольшой торговый корабль, на котором они плыли, назывался «Мечта». Неизвестно, о чем мечтал капитан, когда его так называл, — а вот один из новых членов его команды точно знал, чего хочет.
На корабле всегда найдется тот, кто считает, что из него капитан получится лучше действующего, и желающий занять столь почетное место. Вычислить такого человека не составило для Фокса труда.
…Джон Моррис сразу понял, что обозленный на Райса юноша может быть ему полезен, а Адам был совсем не против помочь Моррису стать новым капитаном.
Некоторые члены команды поддерживали Морриса, — однако, таковых до того времени, когда Фокс очутился на борту "Мечты", насчитывалось единицы. Но уже к концу первой недели пребывания Адама на корабле почти половина матросов мечтала, чтобы Моррис стал их капитаном.
Фокс легко сходился с людьми и, в отличие от прямолинейного Морриса, начинал разговор о власти на корабле издалека, осторожно подводя собеседника к главному. Моряки сами начинали говорить о несправедливостях, чинимых капитаном. Одни вспоминали о незаслуженных, по их мнению, наказаниях; другие жаловались на маленькое жалование; некоторые видели, как капитан спускал деньги на шлюх, в то время как вся команда сидела без гроша. В общем, прегрешений у Райса нашлось множество.
Стоило лишь Адаму ненавязчиво задать несколько вопросов, — и вот уже моряки бурно обсуждали и ругали капитана. Но при этом Фокс не забывал нахваливать Морриса. Юноша прекрасно понимал, что на место капитана ему самому метить не следует: команда плохо его знает и не пойдет за ним. К тому же, ему абсолютно не нужна была власть над этим сбродом. Пусть у Морриса болит голова от этих ребяток, раз ему хочется. Для Адама главным стало вернуться в Англию.
Через две недели на борту вспыхнул бунт. К этому времени Райса поддерживало всего несколько человек. Сопротивление их было легко сломлено, и новым капитаном стал Моррис. Райса застрелили, а тело его сбросили за борт.
Моррис предложил команде пиратствовать, и моряки, которые больше года не видели приличного жалования, горячо поддержали его.
Адам занял место штурмана. Учеба в морском училище неожиданно оказалась полезна. Раньше старый капитан читал карты и прокладывал курс, Моррис же был не силен в столь премудром деле, и Адам стал для него на вес золота: хорошие штурманы очень ценились на кораблях.
Фоксу больше не приходилось трудиться и жить в жутких условиях. А, с непривычки, условия ему представлялись действительно жуткими: еда была плохой, а грязь и пот, казалось, навсегда въелись в кожу. Раны на спине болели и могли загноиться в любой момент; и, если бы не мазь одного из матросов, это могло плачевно кончиться для Адама.