Сесил задумался. Появление еще одного завещания казалось ему маловероятным, — оно бы уже всплыло, — а вот с Беркли могли возникнуть проблемы.
— Что ты предлагаешь? — наконец спросил он.
— Девушка так любила отца. Она до сих пор оплакивает его кончину. Никто не удивится, если Виктория вдруг… повесится.
— …и я останусь единственным наследником, — закончил его мысль граф, поражаясь, как столь простое решение не пришло ему на ум.
Просто нужно уничтожить причину всех его бед, — и он сможет жить спокойно, ничего не опасаясь! Беркли, конечно, все поймет, но он не посмеет ничего рассказать об их договоре; и доказать он ничего не сможет. И пусть теперь всплывет хоть миллион завещаний, по которым незаконная дочь кузена получает все! Графу Дантри уже ничто не будет угрожать. Потому что наследницы не станет.
— Только сделать все нужно очень аккуратно. Хорошо бы получить от нее предсмертную записку… Но девчонка наверняка заартачится, так что обойдемся без записки. И лучше кончить с ней сегодня, — сказал он и со значением взглянул на помощника.
Джейсон согласно наклонил голову.
— Сегодня ночью, — подтвердил он.
[1] Жирандоль [фр. girandole] — уст. фигурный подсвечник для нескольких свечей.
ГЛАВА 4 — О наследнице, которая попалась
Разговор дяди с Беркли возмутил Викторию. У девушки сжимались кулаки от отвращения и злобы на этих двоих, когда она слушала, как они торгуются. Ее так и подмывало выйти к ним и крикнуть, что она все слышала, обличить их в лицемерии. Но она понимала, что ее поступок ничего не изменит, — подлецы договорятся между собой, и ее не спросят. Но она совсем не хотела замуж за толстого стареющего юриста! Она хотела получить свое наследство!
Впрочем, последовавший, после ухода барристера, заговор между ее опекуном и его одноглазым помощником быстро остудил пыл Виктории, легко сбив с нее спесь. Она застыла в своем укрытии, и от ужаса почти не могла дышать, а кожа покрылась холодным липким потом. Виктория почти теряла сознание от страха, и непонятно как сумела удержаться на ногах.
Девушка смогла вдохнуть лишь после того, как дядя с помощником вышли из кабинета. Но пошевелиться не осталось сил. Она некоторое время так и стояла за портьерой, не двигаясь, пытаясь прийти в себя.
Что ей делать? Как поступить?
Бежать из этого дома! И как можно быстрее!
Но куда бежать? Одной? Ей даже некого взять с собой в качестве сопровождающего.
Что делать?.. Что делать?.. Что делать?..
От страха голова отказывалась работать, но Виктория глубоко вздохнула и постаралась взять себя в руки. Она должна немедленно покинуть дом и обратиться к властям за защитой. Но девушка тут же отказалась от последней идеи. Во-первых, у нее нет доказательств, чтобы обвинить дядю, а во-вторых, Сесил состоял в хороших отношениях со многими судейскими, что также играло не в ее пользу.
Убежать… Спрятаться… Куда?..
Но одна безумная мысль вдруг родилась, да прочно застряла в голове — отправиться во Францию к тетке. Безумная! Воистину безумная! Одной, во Францию! Это невозможно! Но именно неизвестная тетя сейчас манила к себе, точно луч света в темноте.
Но путь во Францию казался Виктории трудным, почти непреодолимым.
И в то же время, она уже начинала его планировать.
У нее были украшения из тайника, а значит, будут и деньги, чтобы оплатить место на корабле. Нужно попасть в порт… Может удастся нанять компаньонку… Но все это потом. Сейчас главное выбраться живой из дома.
Идти одной по ночному Лондону было страшно и рискованно, но в городе у нее оставался шанс выжить. Одноглазый убийца мог уже направляться на свидание со своей жертвой.
Медлить более нельзя. Виктория осторожно покинула свое убежище. Дядя забрал с собой подсвечник, и она распахнула портьеры, впустив в комнату тусклый свет луны. Девушка снова достала книгу-тайник из шкафа, вытащила оттуда драгоценности и положила их в кожаный кошель, найденный у дяди в столе; туда же она положила письмо с адресом. Кошель она привязала к поясу своего простого домашнего платья. Подниматься в свою комнату и переодеваться она побоялась, и понадеялась на то, что около черного входа ей попадется плащ или накидка, оставленные кем-нибудь из прислуги.
Закончив сборы, Виктория неуверенно повернулась к двери. Она страшилась выйти в коридор, где могла столкнуться с Одноглазым.