То ли она меня убеждает, что ничего не изменилось? То ли, что ничего не изменится? Может она благодарит меня за то, что этот идиот приполз к ней назад? Я не знаю.
И это сводит меня с ума.
Сжимаю свою челюсть и отправляюсь к своему столу, хлопая за собой дверью. И начинаю ходить по комнате кругами. Как без-пяти-минут папашка под дверями родовой, в ожидании того, что то, чего он ожидает должно выйти целым и невредимым.
Надо было ей сказать. Прошлой ночью. Когда у меня был шанс. Надо было объяснить ей, как много она для меня значит. Что я к ней чувствую. Я думал, что у меня еще будет время. Я думал, что подойду к этому вопросу с осторожностью.
Тупица!
Какого хрена я ничего ей не сказал?
Черт возьми!
А, может, она уже знает. Ну, я ведь привел ее к себе домой, я обнимался, прижималсяк ней. Боготворил ее. Я трахнул ее без всякой резины. Три раза. Она должна знать.
Эрин тихонько входит в кабинет. Наверно я ужасно выгляжу, потому что на ее лице сочувствие.
— Значит, Кейт и Билли разговаривают, хм?
Я издаю рык.
— По мне так видно?
Она открывает рот, видимо, хочет сказать да,но тут же закрывает его, а потом опять говорит:
— Нет, я просто тебя знаю, Дрю.
Я киваю.
— Хочешь, чтобы я прогулялась? Посмотрела, может можно что-то увидеть там… или услышать?
— Думаешь, получится?
Она улыбается.
— ЦРУ было бы за счастье, если бы я у них работала.
Опять киваю.
— Ладно. Хорошо. Пойди, посмотри, Эрин. Что там происходит.
Она выходит. А я опять занимаюсь тем, что пытаюсь протереть дырку в ковре. Ерошу руками волосы, до тех пор, пока они не торчат во все стороны, будто в меня попала молния.
Эрин возвращается спустя несколько минут.
— Дверь закрыта, так что ничего не услышала, но я подглядела через окно. Они сидят за ее столом, друг перед другом. Он держится за голову, а она слушает, что он говорит. Ее рука лежит у него на колене.
Ладно, он изливает ей душу. А она ему сочувствует. Я могу это пережить. Потому что сейчас она собирается сломать его, правда? Она скажет ему, чтобы он проваливал. Что она двигается дальше, нашла кого-то лучше. Правильно?
Правильно?
Боже, просто согласитесь со мной, черт побери.
— Так… и что мне делать?
Эрин пожимает плечами.
— Ты можешь только ждать. И посмотреть, что она тебе скажет, когда он уйдет.
Я никогда не был терпеливым. Не важно, как усердно пытались мои родители, но я никогда не мог дождаться рождественского утра, чтобы посмотреть какие у меня подарки. Я был как мини Индиана Джонс — искал, копал до тех пор, пока не отыщу все до единого подарка.
Терпение может быть и добродетель, но явно не одна из моих.
Эрин останавливается у двери.
— Надеюсь, все образуется, Дрю.
— Спасибо, Эрин.
И потом она уходит. А я жду. И думаю. Я думаю о взгляде на лице Кейт, когда она плакала за своим столом. Я думаю о том, как она впала в панику, когда увидела в баре Уоррена.
Этим я был для Кейт? Отвлечением? Средством к моему собственному концу?
Снова начинаю ходить кругами. И молиться Богу, с которым я не разговаривал с тех пор, как мне было десять. Но я разговариваю с ним сейчас. Обещаю и даю клятвы. Договариваюсь и умоляю, усердно.
Чтобы Кейт выбрала меня.
Спустя самые долгие в моей жизни девяносто минут, голос Эрин шипит из коммуникатора.
— Первый! Первый! Я — второй! Кейт, наступает слева!
Прыгаю через стол, на ходу опрокидывая на пол ручки и скрепки. Пододвигаю стул, приглаживаю волосы, раскидываю по столу бумаги, чтобы создать рабочую обстановку. Вдыхаю поглубже. Собираюсь с духом.
Время пришло.
Кейт открывает дверь и входит внутрь.
***
Она выглядит… нормальной. Как обычно. Никакой вины. Взволнованности. Беззаботно.
Встает перед моим столом.
— Привет.
— Привет.
Выдавливаю из себя обычную улыбку. Даже если сердце бешено стучит в груди. Как у собаки, прям перед тем, как ее усыпят.
Надо бы завести какой-нибудь пустой разговор, чтобы не выглядеть через чур страждущим, слишком заинтересованным.
— Ну… как прошло с Билли?
Она мягко улыбается.
— Мы поговорили. Сказали друг другу то, что наверно нам обоим нужно было сказать. И сейчас все нормально. На самом деле нормально.
Боже.Видите нож, что торчит у меня из груди? Да, тот самый, который она только что повернула. Они поговорили — у них все нормально — на самом деленормально. Она приняла его назад.
Черт.
— Это замечательно, Кейт. Значит, миссия выполнена, а?
Мне надо было стать актером. После такого я заслуживаю долбанного Оскара.
Она хмурит брови.
— Миссия?
Тут звонит мой сотовый, спасая меня от кошмарного разговора.
— Алло?
Это Стивен. Но Кейт же этого не знает. Стараюсь сделать свой голос сильным. Энергичным.
— Привет, Стэйси. Да, малышка, я рад, что ты позвонила.
Всегда бейте первым. Помните?
— Прости, что не получилось в субботу. Чем я занимался? Ничего особенного, работал над одним проектом. Которым занимался уже некоторое время. Да, сейчас уже закончил. Оказалось, правда, что он не так хорош, как я думал.
Да, мои слова с подтекстом. Да, я надеюсь, они обидят ее. А что вы от меня ожидали? Это обо мнемы сейчас говорим. Неужели вы думали, что я буду просто сидеть, как болван, пока Кейт будет меня отшивать?
Черта с два.
Я игнорирую замешательство Стивена на другом конце провода и заставляю свои легкие выдать смех.
— Вечером? Конечно, с удовольствием с тобой увижусь. Точно, я вызову такси.
И почему вы смотрите на меня так, будто это яподлец? Я дал Кейт все, что у меня есть, все, что я в силах дать. А она пнула меня под зад. Я открыл перед ней свою душу, и я знаю, как по-бабски это звучит. Но это правда. Так что не надо на меня смотреть, будто это я здесь плохой, потому что — первый раз в жизни — я не такой.
Я полюбил ее. Боже, просто охренеть, я влюбилсяв нее. И сейчас, меня это убивает. Чувствую себя, как пациент в операционной, которому вскрыли грудину и пытаются раздвинуть ребра.
Все еще держа у уха телефон, я взглядываю на Кейт. И на секунду, я не могу дышать. Я думал, она будет раздраженной, ну может разочарованной, что я продинамил ее первым. Но она выглядела не так.
Вы хоть раз видели, как дают пощечину?
Я видел. Как только ее влепят, на лице появляется такое выражение. Оно длится лишь несколько секунд. Все лицо просто белеет… и без эмоций. Это, наверно, шок, словно они не могут поверить в то, что с ними только что произошло.
Вот как выглядела Кейт.
Как будто я дал ей пощечину.
Думаете, я чувствую себя виноватым? Хотите, чтобы я сожалел. Ну что ж! Очень жаль, но хрен вам! Я не могу. И не буду. Она приняла решение. Сделала свой выбор.
Пусть теперь подавится им.
Прикрываю микрофон на телефоне.
— Прости Кейт, мне надо поговорить. Увидимся за ланчем, хорошо?
Она дважды моргает и выходит из офиса, не сказав ни слова.
Глава 18
Когда Кейт уходит, все становится… как в тумане. Разве не так обычно говорят? Жертвы каких-нибудь крушений поездов? Сразу, в тот же момент, ничего не понятно. Нереально.
Говорю Эрин, что плохо себя чувствую. Она улыбается печально, с сочувствием. Перед тем, как войти в лифт еще раз смотрю на кабинет Кейт в надежде увидеть ее снова. Чтобы помучить себя.
Но ее дверь закрыта.
***
На улице идет дождь. Зимний ливень. Когда вся одежда промокает насквозь, а холод пробирает до костей. Но мне плевать.
Возвращаюсь к себе домой, в каком-то оцепенелом и ошеломленном состоянии. Как зомби из дешевого ужастика, который ни на что не реагирует, даже когда отрезает себе ногу пилой.