-Мелкая, как и обещал, предупреждаю заранее, через час к нам придет Рома. Поэтому в полотенце не бегай, пьяной к его ногам не падай, в любви не признавайся, - сказал это, и пока я немного офигевшая пыталась прийти в себя, своровал почищенную морковку и начал внаглую ею хрумкать над самом моим ухом.
-Да когда я ему в любви признавалась? - смочила в кружке с водой нож и стала резать лук.
-Когда тебе четыре было.
-Это не в счёт, я еще не понимала значение этих слов.
-Конечно-конечно, а парень помнит, надеется. - И эта сволочь, по ошибке являющаяся моим родственником ещё и засмеялась, мало мне было его хрумканья.
-Руслан, а я ведь много всего могу Оле рассказать и мы с ней давно не виделись, - протянула задумчиво, крутя в руке нож и решая, нужно ли его после лука помыть или для очистки новой морковки необязательно настолько замарачиваться. В конце концов, лень победила и я, успокоив себя мыслью, что всё равно всё в супе будет вместе плавать, решила нож лишний раз не мочить.
Брата моё заявление пробрало тут же, девушку свою он любил, а та в свою очередь обожала его ревновать абсолютно по любому поводу. Не знаю, почему Руслан ей это позволял, может, из-за того, что Оля была очень-очень красивая, а красивым многое прощается, а может, просто его прикалывал ее маленький закидон, в любом случае, играть на нем я научилась довольно быстро.
-Обиделась что ли, ну Ли-нюнюшка ты моя, несравненная, зачем тебе общаться с Олей, ты ж её терпеть не можешь? - Что правда, то правда, общение с девушкой брата я выносила с трудом, она была такая же шумная как Хмелькова, но с ней абстрагироваться не выходила, потому что Оле постоянно требовались подтверждения, что ты ее внимательно слушаешь и тебе до ужаса интересно, что случилось у неё дома или на работе. Но при необходимости сделать гадость достающему тебя ближнему я способна вытерпеть и не такое, о чём я тут же брату и сообщила.
Руслан тяжко вздохнул:
-Хорошо, чудище малолетнее, капитулирую, не буду подкалывать на счет Ромки, но только сегодня. И вообще, мелочь, я, между прочим, доброе дело сейчас делал, исполнял твою просьбу, ты ж сама хотела, чтобы я о приходе Ромки всегда говорил заранее, чтобы казусов не было.
-За предупреждение спасибо, но мне без разницы, придёт он или нет!
-Разлюбила, да?
-Убью!
-Понял, понял, чувства живы и как никогда сильны! - вот не мог этот гад просто так свалить, не оставив за собой последнего слова. И что самое поганое, брат был прав, когда-то я, действительно, была влюблена в Рому. Лет до 11-12, пока Роме не стукнуло 15, и он не привёл к нам в гости свою девушку, Свету, красивую, умную, добрую. Расстались они, правда, через полгода, но я к тому моменту уже Маркизова не любила. Потому что не вынесли помидоры, моих малолетних "чуйств" цветения без подпитки и решили завять, за что я им безгранично благодарна. К несчастью, с тех пор больше влюбляться у меня не получалось, словно эта функция в моем организме решила атрофироваться за ненадобностью.
В то же время, когда со мной приключилась "первая любовь" (ну не выходит у меня воспринимать серьезно свой детский восторг по поводу друга старшего брата), мне стало немножко пофиг на всех людей. Это случилось практически одновременно с принятием того факта, что я Роме не нужна, да и он мне тоже не нужен. Стать полным интровертом, мне помогли неадекватные одноклассники в новой школе, подарившие мне "сверхоригинальное" прозвище, предательство давней подружки, соседки по парте и прочая мелкая, но обидная хрень, в результате которой решение поставить крест на вере в то, что все люди априори добрые и чудесные, и, собственно говоря, завязать с общением, показалось мне очень даже адекватным.
Честно говоря, я и до всего произошедшего чрезвычайно общительной не была, но после стала разговаривать только с семьей и когда разговаривать нужно. Так что возможно Хмелькова - это мое спасение, а не вечное наказание. Ведь нужно же когда-нибудь ожить и стать более похожей на других людей.
"То есть, ты хочешь стать похожей на всех этих идиотов? Вполне достаточным будет, если ты найдешь себе хорошего собеседника", - не согласился со мной голос актёра, живущего в моём сознание.
И где его взять этого собеседника?
Зазвонил домофон, и я немного язвительно подумала, уж не собеседник ли ко мне торопится, на что Хью лишь тяжко вздохнул, словно жалуясь небу на мою непрошибаемость.
А все потому что, у меня есть Хмелькова, а значит, общения в моей жизни слишком много. А если я встречу вторую Марусю, то впору будет купить билет на поезд и спешно уезжать куда-то в село, ведь тогда море информации выдержать будет нереально. Нет, ну правда, вот за фиг мне ещё один собеседник?