Миро спустился по лестнице, Лемюэль бежал следом. На втором этаже им встретился Блез де Разлап, вдовец, пенсионер, всю жизнь отработавший на почте: он вел на прогулку свою таксу Бобби, такую же дряхлую, как и он сам.
– Добрый вечер, мсье Жасси. Дождя не боитесь? Хотя, конечно, с вашей-то работой… Мой Бобби с удовольствием посидел бы в тепле, но ему нужно сходить по-маленькому. Гляньте-ка, он знает, что мы о нем говорим, правда, Бобби? У кого это такой красивый хвостик? У Бобби? Ай, что за хвостик!
На последних словах хозяина, произнесенных тоном выше обычного, Бобби сделал стойку, поднял уши и уселся на обрубок, служивший ему вместо хвоста. Блез де Разлап издал рев, означавший, что он пришел в наилучшее расположение духа, и покорно зашлепал вслед за Миро.
Тротуары улицы Кремьё блестели под моросящим дождем. Сейчас, в шесть вечера, уже совершенно стемнело. Ряды небольших домов с занавешенными окнами вызывали в памяти Англию. Из-за угла Лионской улицы вышел прохожий. Лемюэль бросился задать ему трепку. Миро узнал тощего Башира, студента истфака, который подрабатывал официантом в буфете на Лионском вокзале. Старик Блез свистнул Бобби и, даже не попрощавшись, обратился в бегство.
– Бобби, его хвост и их хозяин не слишком меня жалуют, – хохоча, заметил Башир.
– Хоть ты такой же человек, как и мы…
– Ну конечно!
Они по-приятельски хлопнули друг друга по плечу. Башир вдруг замолчал и встревоженно взглянул на Миро.
– Я должен тебя кое о чем попросить. Если откажешь, я пойму. Речь всего о паре дней, пока не найдется подходящее жилье…
– Ты о ком? О сестре?
Башир хихикнул.
– Нет, это мой кузен, Селим, он завтра приезжает из Рубэ, но ты же видел мою комнату – каморка, другого слова нет, два человека там не поместятся. В общем, если ты можешь…
– Пусть поживет, но кормить я его не буду – я сейчас на мели.
– Деньги у него есть, и потом, он приедет работать. Он отличный парень, не переживай.
– Пару дней, не больше.
– Ты нас очень выручишь!
Башир помчался дальше. Миро тут же пожалел, что согласился, и крикнул вслед приятелю:
– Слушай, Башир, а ведь для своей подружки ты всегда находишь место!
Миро растянулся на кровати. Он собирался проспать десять часов. У кровати, на стуле, заваленном книгами и одеждой, лежала пачка сигарет, но он удержался и не закурил. Мысли мешали одна другой, голова трещала. Не надо было ему встречаться с Нелли. Любил ли он ее? Он злился на нее, он ее хотел. Странное чувство, с которым он никак не мог совладать. Все его существо наполняла глухая грусть. Лемюэль, свернувшийся клубком в ногах кровати, вздрогнул во сне. Миро посмотрел на спящего пса и сказал себе, что, в конце концов, вся жизнь – лишь череда отрезков времени длиной в сутки: работать, потреблять, любить и спать, чтобы затем снова работать, есть, любить… Почему Нелли от него ушла? Он изо всех сил старался сделать ее счастливой. Он вспомнил, как однажды доверился Ролану и услышал в ответ: «Делай, как я, Миро, не привязывайся, тогда не будешь страдать. В сущности, под маской бунтаря, ты самый обычный пуританин: мечтаешь о том, чтобы любовь и секс были для тебя связаны с одной-единственной женщиной».
– Хватит, Миро, забудь, все это в прошлом, – пробормотал он.
Прямо под ним раздался крик: в соседской квартире на два голоса заревели маленькие братья-близнецы. Персеваль и Ланселот Левассёр требовали, чтобы их покормили одновременно. Тут же заработала противошумовая система. На первом этаже Башир включил телевизор. Выше этажом Блез де Разлап, пылкий поклонник Бизе, запустил «Верю вам, сеньор; лишь на время удалюсь, потом сюда опять вернусь. Ведь дон Хозе обязан непременно явиться с караулом вам на смену?»[8]. Миро поставил на проигрыватель хрипящую пластинку. Встал, принял душ под звуки «Stompin’ at the Savoy»[9], съел полтарелки теплого рагу из бобов. Когда Бенни Гудмен устал бесконечно брать один и тот же аккорд, Миро убрал заезженную пластинку на 33 оборота обратно в конверт. В доме воцарилась тишина. Близнецы переваривали ужин.
3
17 октября
В два часа ночи Миро проснулся. Его преследовало видение: голый Ролан на полу под строгим взглядом Джеймса Мэйсона. Миро, спотыкаясь, отправился в ванную. Джеймс Мэйсон! Видение казалось настолько нелепым, что у него все поплыло перед глазами. Он намочил лицо холодной водой. В голове будто что-то щелкнуло: «Немо! Капитан Немо! Джеймс Мэйсон в роли Немо в фильме студии Уолта Диснея». Миро было лет семь или восемь, когда он посмотрел «Двадцать тысяч лье под водой». После этого ему снились кошмары: полчища спрутов с клейкими щупальцами! Он закрыл кран, поднял голову, взглянул на себя в зеркало: настоящий зомби. Второй щелчок: «Ролан! Жюль Верн!» Что за идеи роились в его подсознании? Это и правда загадка или пагубное воздействие рагу? Он чувствовал страшную усталость. Вернувшись в постель, тут же провалился в сон.