— Именно. Учись.
Он подошёл к двери и обернулся.
— Соблазнение — тоже средство достичь цели, — произнёс он. — Твоё тело — великолепное оружие, и тебе стоит научиться им пользоваться.
— Предлагаешь попрактиковаться с тобой?
— Полагаешь, я буду против?
Я подняла бровь. Рэй посерьёзнел:
— Добираться до постели необязательно, — сказал он негромко. — Куда чаще хватает пары поцелуев и обещаний. Ты научишься.
— Проще простого, — мрачно сказала я. — Ведь я такая многоопытная искусительница.
— Выше нос. Возможно, ты всё-таки успеешь на нашу маленькую экскурсию в гробницы — и она станет твоим первым заданием.
Я почувствовала, как сердце начинает биться быстрее.
— Серьёзно?
— Более чем. Провалишься — отправишься в архив на месяц.
— Это ты меня так подбадриваешь?
— А ты ждала добрых слов вроде «ты умная и способная, ты справишься»? Или поцелуя в щёчку? — Рэй поднял бровь. — Плохо же ты меня знаешь.
— Вот если понадобится вложить мне в руку рунный стилет и тихонько шепнуть имя жертвы, то ты тут как тут, — в тон ему произнесла я.
— Именно. Пока с тобой возятся и ругают, значит, ты интересна. О тебе заботятся. Как только ты начнёшь слышать банальные отговорки вроде «конечно, молодец» или «делай как знаешь» — ты провалилась и стала мёртвым грузом.
— И… ты даже не предупредишь меня, когда это произойдёт?
Рэй с сожалением посмотрел на меня.
— Поверь, ты сама догадаешься, — негромко сказал он. — Потому что разочарование в глазах того, чьё мнение для тебя — ветер и небо, не спутаешь ни с чем.
Глава 12
На следующее утро я вышла из спальни с ощущением, что иду на казнь. Позавтракать вместе с остальными студентками мне не разрешили. Вместо этого молчаливая девушка, назначенная мне в сопровождающие, завела меня в мрачную комнатку без окон, выдала безвкусный паёк и бесстрастно смотрела, как я ем.
Вейра со мной не разговаривала: весть о том, как меня вывели с церемонии, уже разнеслась среди новеньких, и от меня держались подальше. Естественно, моя новоявленная подруга-соперница не собиралась ко мне подходить.
Только поздно ночью, когда все уже спали, а я лежала и смотрела в потолок, не в силах заснуть, я услышала, как она бесшумно встаёт, чтобы пойти в общую умывальную. А в следующее мгновение её рука легла мне на плечо, сжав его на секунду. Ободряюще… и почти по-дружески.
Я открыла рот, но Вейра уже ускользнула по проходу между кроватями. И, уже засыпая, я подумала, что это мне, должно быть, приснилось.
Я тряхнула головой, отрешаясь от мыслей о Вейре и о мимолётном желании вновь оказаться в общей спальне, где никто не увидел бы моего позора. Всё. Пора было идти.
Выпив стакан воды напоследок, я вышла в сквер. Табличка, которую мне повесили на шею, жгла грудь, но ни снимать, ни закрывать её было нельзя.
«Я ослушалась лорда-хранителя Академии из-за своей гордыни и пренебрежения к правилам. Моё наказание заслужено».
Сквер был совершенно пуст: гонг общего подъёма только что прозвучал. Я встала на назначенное место на небольшом пьедестале и застыла.
Я знала, что со мной произойдёт, и ждала этого с холодным терпеливым ожиданием. Ночью я буду плакать. Сейчас я не пророню ни слезинки, что бы ни делали со мной другие.
Когда солнце показалось из-за здания Академии, я прикрыла глаза. Вот-вот окончится завтрак и сюда начнут выходить студенты: сквер лежал по пути к Академии.
— Фаэль.
Сердце пропустило удар. Я открыла глаза.
Ксар стоял передо мной. В небрежно застёгнутой форме, без плаща, с влажными волосами и свежим порезом на подбородке. Словно он чудовищно спешил, когда брился.
Спешил, чтобы попасть сюда.
— Я знаю, ты не можешь ответить, — негромко сказал Ксар. — Я просто хотел сказать, что я здесь — и останусь здесь. Я буду пропускать занятия столько, сколько требуется. Ты не одна.
Я молча смотрела на него. Я не могла ответить — но мир вдруг изменился, словно над ним второй раз взошло солнце.
— Спасибо, — всё-таки прошептала я.
Ксар кивнул мне. И, поправив фамильный меч дома Джавус на поясе, спокойно направился к дальней скамье.
Я стояла под нежарким утренним солнцем, едва замечая проходящих мимо студентов. Некоторые останавливались поглазеть, но мне было всё равно. Я смотрела только на Ксара.
Я уже начала привыкать к мысли, что Ксар принадлежал моей сестре. Что он женится на ней и я никогда не получу его. Его поцелуй был искренним, я знала, и его предложение быть со мной — тоже, но я никогда не согласилась бы провести всю жизнь с мужем другой женщины. Особенно моей сестры.