— Я с тобой, — быстро сказала я.
Рэй окинул меня скептическим взглядом, но кивнул.
Медленным, осторожным шагом мы спустились по лестнице и вошли в зал. Шестиугольный, как и большинство залов в гробнице, с шестью тяжёлыми колоннами посредине. Но вместо нетронутого саркофага в центре зияли обломки.
— Мы никогда не узнаем, кто был похоронен здесь, правда? — произнесла я, обводя фонариком зал. Ещё один проход-отросток уходил в глубину чуть поодаль.
— Возмо… — Рэй обернулся, и его глаза вдруг сделались дикими. — В сторону!
Потолок над нашими головами сотрясся. Рэй прыгнул ко мне, обхватил за талию, и мы полетели куда-то вбок. Приземление выбило из меня весь воздух, и я могла лишь беспомощно смотреть, как по потолку ползёт сеть трещин.
В следующее мгновение водопад камня и песка хлынул на лестницу. Мелкие трещины пошли по стенам, и несколько крупных булыжников скатились вниз в зал. До нас донёсся женский крик, и всё стихло.
— Сильвейна!
Я попыталась вырваться из объятий Рэя, но он прижал меня к себе.
— Тихо. Сейчас может быть повторный обвал.
Шли секунды. Наконец Рэй выпустил меня из рук, и я медленно поднялась. Приземление выбило из меня весь воздух, но сейчас дыхание мало-помалу восстанавливалось.
— Сильвейна, — прошептала я. — Проклятье, там моя сестра!
— Они оба живы. Почти наверняка.
Но лестница была завалена. Мы могли бы попробовать разгрести завал, но…
— Нам понадобится больше суток, да? — хрипло спросила я. — Мы не успеем выбраться из гробницы вовремя.
— Поверь мне, Фаэль, — прошуршал безликий голос за спиной, — сейчас это далеко не главная твоя забота.
Мы с Рэем обернулись одновременно.
В дальнем углу зала с шипением осветился высокий пьедестал-статуя из синего стекла. А внутри колыхалась призрачная фигура, сотканная из дыма и теней.
— Кто ты? — дрогнувшим голосом произнесла я.
— А ты не догадываешься?
Рэй стиснул мою руку до боли.
Я глядела на освещённую статую, не в силах оторвать взгляд. Голос был неузнаваем, и я не могла разглядеть ни лицо, ни фигуру: похоже, наш собеседник настроил артефакт, чтобы обеспечить свою анонимность.
Но я знала, кто это был.
Знала.
Рэй шагнул вперёд, и я последовала за ним. Медленно мы подошли и остановились в десятке шагов от освещённой статуи. Призрак внутри колыхнулся.
— Принц Тиар и моя сестра живы? — сдавленно спросила я.
— С вашими спутниками всё в порядке. Моя ловушка лишь обрушила лестницу.
— То есть ты намеренно разделил нас, — произнёс Рэй. — Как удачно для тебя.
Рядом со стеклянным пьедесталом-статуей лежали два ониксовых ящика-контейнера. Оба выглядели недешёвыми; подобные контейнеры обычно использовали для переноса артефактов. Похоже, этот зал использовали как тайник на крайний случай.
— Итак, — произнесла я. — Кто ты?
Повисла тишина.
— Он хочет, чтобы ты произнесла эти слова сама, — проронил Рэй.
Я упрямо сжала губы.
— Кем бы он ни был, он натравил на нас хамелеодров, убил Гёрза и ранил Ксара, — резко сказала я. — Мало того что мы с сестрой чуть не погибли, он покусился на жизнь наследника престола! Ты хочешь, чтобы я вежливо поговорила с ним? Серьёзно?
Повисла мёртвая, оглушающая тишина.
— В гробнице были хамелеодры? — тихо произнёс голос.
— Для тебя это новость?
Молчание. Очевидно, что ответ был «да».
— Хочешь сказать, — Рэй покачал головой, — что это был не ты?
— В мои планы не входит лишать империю наследника престола. Как ты успел убедиться, я обхожусь минимальным вмешательством. И я уж точно не желал зла девушкам.
— Не желал зла Фаэль, ты хочешь сказать, — Рэй повысил голос. — Той самой Фаэль, к которой ты подослал менталиста, чтобы узнать, что ей нужно в Академии!
— Да.
Я резко выдохнула. Он признался!
— Давай раскроем карты, — произнесла я, шагая вперёд. — Ты — мой отец, тот, кто обрёл бессмертие много лет назад. Ты был Маркусом Рише, Деллой Дон и много кем ещё, ты помешал чернокнижнику Эорану и убил его — и ты очень не хочешь, чтобы мы тебя нашли.
Фигура в синем ящике замерцала, обретая плотность и вязкость. На мгновение мне показалось, что я вижу знакомое лицо…
…И она вновь сделалась безликой.
— Я была на твоих похоронах, — прошептала я. — Видела твоё тело. Твоё мёртвое лицо.
— Я тоже, гриссёнок.
Я почувствовала, как от старого детского прозвища на глазах выступают слёзы.
— Ты…
— Я редко так поступаю. Но я хотел посмотреть на тебя — хотя бы издали.