Но Ирак и Югославия – это не Россия. Ирак и Югославия – просто члены ООН, в то время как Россия – постоянный член в Совете Безопасности с правом вето. Решение по седьмой статье принимает Совбез. И это значит, вносить в Совбез подобные предложения можно кому угодно и сколько душе угодно, но обсуждение их будет длиться вечность, а результат предопределен точкой зрения российского правительства. Не хочет Россия – не может Совбез.
Большинство дипломатов, работающих в Совбезе, пришли к одному-единственному выводу: вариант с миротворческой деятельностью ООН в Чечне исключен, и не надо тешить себя иллюзиями. Единственный, кто может повлиять на ситуацию и помочь выйти из тупика, – это лично генеральный секретарь ООН.
Далее – речь о Кофи Аннане. Можно ли на него надеяться? Именно этот вопрос был задан дипломатам Сов-беза. И уже тогда, в конце апреля, они говорили о сценарии, воплощенном позднее в Москве: Кофи Аннан абсолютно глух к положению с правами человека в Чечне (а значит, и к докладу НК\У). Кстати, то были не просто дипломаты третьего звена, а работающие под непосредственным руководством Кофи Аннана, и они уверяли, что ему сегодня все равно, кто и как страдает на крошечном пятачке планеты, раз этот пятачок располагается на территории Российской Федерации. Ему важно другое: остаться на второй срок генсекретарства. Любой ценой. В нашем случае цена – Чечня. И генсекретарь будет молчаливо «благословлять» войну на Северном Кавказе до тех пор, пока Россия поможет ему сохранять кресло.
Ну а уж как удобен такой «креслолюбивый» Кофи Аннан для России, думаю, сомнений нет ни у кого. Вся советская политика на том и строилась (а сейчас – ее явственный ренессанс), что коммунистические лидеры оказывались чем-то выгодны западным и международным VIP-лицам, в результате чего последние закрывали глаза на кошмар, именуемый жизнью в СССР, и подкармливали режим дотациями и займами, только бы он не грозил социальными катаклизмами.
Итак, в Москве все случилось в лучших традициях советских времен: сделка на высшем уровне благополучно состоялась – по сути, точно такая же, какими они были в коммунистические годы. Путину удобен Кофи Аннан на посту генсекретаря ООН, поскольку сговорчивый и при нем давления на Россию в связи с Чечней вряд ли стоит опасаться. Аннану нужен Путин как голос на выборах. Если учесть, что сегодня подобные заморочки характерны и для отношений России с Евросоюзом, Европарламентом, ОБСЕ и др. и пр., то ждать манны небесной нам не приходится.
Мир, Запад, сообщество отступились и позволяют нашей власти творить в Чечне все, что ей хочется, одновременно выдав индульгенцию на официальную ложь и демагогию. И тем все туже закручивая чеченский узел. Вспомните: ведь это уже было. Именно молчаливое согласие международного сообщества с «показательным Чернокозовом», следственным изолятором в Чечне, постепенно превращенным в потемкинскую деревню с целью приема высоких международных гостей и вполне их устраивавшим, спровоцировало дальнейший разгул: когда люди десятками, а потом и сотнями стали не в тюрьму попадать, а попросту исчезать, после чего их тела и находили лишь случайно, захороненными так, что и комар носу не подточит.
Поэтому даже если под давлением HRW Москва согласится продолжить расследование массового захоронения в Дачном, то через некоторое время Дачное постигнет судьба Чернокозово. Как бы кощунственно это сейчас ни прозвучало, но Дачное ожидает участь образцово-показательного захоронения – власть всячески изворачивается. И скоро, будьте довольны, в Дачное сбитыми стайками повезут иностранных журналистов и парламентариев…
Это и будет итогом доклада, рожденного HRW с целью давления на генсекретаря ООН. Как ни прискорбно.
А что в Чечне, поменянной Кофи Аннаном на кресло? Все то же самое – волна ужаса, лжи и террора.
14 мая 2001 года к дому семьи Бардукаевых в райцентре Урус-Мартан подъехал БМП без бортовых номеров – в январе из этого дома во время «зачистки» увезли шестерых мужчин, троих из которых вскоре отпустили, а о судьбе остальных почти полгода семья ничего не знала. Офицер, слезший с БМП, используя один в один методы полевого командира Арби Бараева (помните отрезанные головы западных инженеров на снегу?), показал родственникам фотографии с трупами братьев Бардукаевых (те их опознали) и потребовал 1500 долларов за то, что укажет место захоронения. Все то же самое, что с Дачным и первым трупом Адама Чимаева.
Спецоперация «Зязиков»
Война, когда в ней столько заинтересованных, становится живым организмом. А значит, обязательно вырастает из своих штанишек.
Так Чечня потребовала соседней Ингушетии, для чего Кремль привел там к власти того, кто эту войну способен допустить.
Десятый год подряд Ингушетия – прифронтовая полоса. И вот, прифронтовая потихоньку становится фронтовой. Процесс превращения гражданского мира в гражданскую войну называется «президентскими выборами» в стране «управляемой демократии» – идет борьба за место Руслана Аушева, зимой 2002 года ушедшего с поста главы республики «по собственному желанию». Второй тур был 28 апреля. 7 апреля в него вышли Алихан Амирханов, депутат Госдумы, и Мурат Зязиков, генерал ФСБ и первый заместитель полномочного представителя президента в Южном федеральном округе (ЮФО). Вот как выбирали Зязикова.
На Хасана Яндиева, судью Верховного суда Ингушетии, трудно смотреть – у него лицо добитого человека. Истерзанное, бледное, как из-под пыток. В глазах – пустота тупика, будто похоронил семью. За плечами у Хасана Ирагиевича – всеми уважаемая жизнь: десять лет судейского стажа, два года работы министром юстиции республики. И действительно, похороны: принципов и иллюзий относительно места судебной власти в стране. Без сомнения, Хасан Яндиев войдет в новейшую историю России как судья, на которого в апреле 2002 года
навалилась вся вертикальная теперь махина исполнительной власти и потребовала превращения судопроизводства в орган политического регулирования.
– Я не поверил, когда это услышал. Невероятно. Неправдоподобно… – скажет позже, стоя в коридорах Верховного суда Ингушетии, Генрих Падва, знаменитейший наш адвокат, которому есть с чем сравнивать: почти полвека практики, начиная, между прочим, с 1953 года.
В конце марта Хасану Яндиеву досталось дело о снятии с предвыборной гонки одного из главных претендентов на пост президента Ингушетии – Хамзата Гуцериева. И хотя все заседания по этому делу проходили под ожесточенным прессингом со стороны чиновников ЮФО, которые бесцеремонно проталкивали решение в пользу другого кандидата – генерала ФСБ Зязикова, и по коридорам суда шныряли господа с характерно неприметными лицами, и они же «провожали» судью домой, и встречали его на пороге по утрам, – Хасан Ирагиевич относился к этому философски, поскольку всякое видел в жизни.
1 апреля, к концу дня, судья с двумя заседателями ушли в совещательную комнату – святая святых, куда нет доступа никому, – выносить решение.
3-го утром они были готовы его огласить. Около одиннадцати утра господа «зязиковцы» – из числа сотрудников полпредства ЮФО, вошли к судье в совещательную комнату, нарушив ее тайну, а вместе с тем Конституцию страны и целую вереницу законов (ответственность, между прочим, уголовная), вручили Яндиеву телеграмму из Верховного суда РФ, подписанную заместителем его председателя Ниной Сергеевой, в которой судье предписывалось отдать дело фельдъегерю, для перевозки в Москву, после чего председатель Верховного суда Ингушетии Даутхасан Албаков, сопровождаемый своим заместителем Азамат-Гиреем Чиниевым, собрал разложенные на столе листки дела и унес. Все. Вскоре информационная лента ИТАР-ТАСС отстучала сообщение: Верховный суд РФ рассмотрел дело и аннулировал регистрацию Хамзата Гуцериева в качестве кандидата в президенты.