Итак, квинтэссенция: в тему нельзя врываться, в нее надо входить медленно, размышляя; в итоге размышлений должна создаваться концепция - мыслительная модель будущего произведения, свободная от предвзятости; предвзятость - плен для журналиста, концепция - его свобода; если концепция, повторю, верна, для нее не существует "мешающих деталей", если ошибочна - все детали для нее "мешающие". Вспомните Пушкина:
Промчалось много, много дней
С тех пор, как юная Татьяна
И с ней Онегин в смутном сне
Явилися впервые мне,
И даль свободного романа
Я сквозь магический кристалл
Еще не ясно различал. [4]
Переведем на наш профессиональный язык: тема, впервые явившаяся журналисту, не мешает и не должна мешать его свободному роману, даль которого газетчик хоть и различает, но пока еще не ясно. Однако да здравствует главное - концепция, тот самый магический кристалл, с помощью которого и через который можно разглядеть любые дали документального повествования.
Прошу заметить, что наш разговор о концепциях, предвзятости и "мешающих деталях" ведется отнюдь не во имя демонстрации гибкости ума или способности виртуозно жонглировать терминами. Разговор этот должен обнажить перед молодыми журналистами метод работы современного газетчика и суть метода, заключенную в такой объективности, которая освобождена от предвзятости, этой родной сестры конъюнктурщины, но не освобождена от трезвого, реалистичного и принципиального подхода к явлениям действительности.
Угол зрения
Мы много говорили о том, как выходить на тему, откуда ее брать, но пока еще не касались наиважнейшего вопроса, без ответа на который нечего и думать о сборе материала: какая имеется в виду тема? Любая ли? Ну, понятно: актуальная, ведь мы газетчики. Понятно: значительная по проблематике, на то мы и публицисты, а публицистика по мелководью не плавает. Понятно: острая и, как минимум, имеющая свежий поворот.
А вот достаточно ли всем понятно, что тема, избираемая журналистом, должна быть максимально приближена к его личности, соответствовать его знаниям, находиться в кругу его интересов и симпатий? Впрочем, что значит "должна"? Быть может, это вовсе не обязательно? Тем более что опытные журналисты, хорошо владеющие техникой, умеют "прикрывать" и свою антипатию к теме, и даже отсутствие собственных знаний по конкретной проблеме.
Иными словами: я "за" или "против" многотемья; "за" или "против" узкой специализации? Что дает, с моей точки зрения, большую эффективность: широта тематического охвата, но при выраженном дилетантизме журналиста, или узость, но сопряженная с истинной глубиной?
Спор этот старый, хотя, казалось бы, чего тут ломать копья. Идеально было бы при широте охвата да обеспечивать рекордную глубину. Однако как достичь такого идеала? Одни считают, что ближайший путь к идеалу лежит через узкую специализацию, другие отдают предпочтение широкой дороге многотемья.
Моя позиция не столь однозначна, но одно для меня бесспорно: в основе любого творчества должны лежать фундаментальные знания. Мгновенной озаренности, как и гениального наития, хватает ненадолго, а чтобы целую жизнь прожить, да еще журналистскую, из сплошной суеты состоящую, из бесконечных заданий сотканную, из миллиарда строк сложенную, - какая тут, к черту, озаренность! Работать надо из года в год, изо дня в день, из часа в час! Теперь-то я могу наконец заявить в полный голос, что, ратуя за создание концепций, я ратовал прежде всего за фундаментальность знаний журналиста, как раз и выраженных в этих концепциях, за информированность, за основательность жизненного и социального опыта. В конце концов, - поставим вопрос и так, - что первично в нашем деле: личностные качества, которые позволяют заниматься журналистикой, или занятия журналистикой, которые дают возможность накопить необходимые качества? У меня нет сомнений: только личность, непременно личность и еще раз личность, она первична, а уж потом, пожалуйста, копите недостающие качества! Нельзя построить второй этаж, пропустив первый.
Обращусь к опыту известных журналистов "Комсомольской правды" и попробую разобраться, "кто" есть "кто".
Василий Песков. Наверное, я посчитал бы его узким специалистом "по природе", если бы публикации на эту тему не имели такого нравственного воздействия на читателя. Кроме того, я не знал бы тогда, "к чему" отнести знаменитую серию публицистических материалов Пескова (написанных в соавторстве с Б. Стрельниковым) "По Америке" и его яркие репортажи о полетах в космос, и острейшую статью, посвященную хозяйственной проблеме, развитию рыбного промысла в стране, и автобиографический очерк "Я помню...", повествующий о военных годах. Можно долго перечислять темы, которых коснулся в своем творчестве "узкий специалист" В. Песков, демонстрируя завидное разнообразие.
В таком случае, быть может, избрать критерием качество публикаций? Но кто возьмет на себя роль оценщика? Читатель? Хорошо. И вот, представим себе, "Окна в природу", наиболее популярные у читателя, выходят на первое место, что вроде бы позволяет нам отнести автора к числу "узких специалистов". Но, во-первых, никто читательского опроса по этому поводу не проводил, это всего лишь наше допущение. Во-вторых, известно, что популярность журналиста иногда объясняют не столько качеством, сколько количеством его выступлений в газете. Если так, то "Окна в природу", публикуемые со строгой периодичностью, "забьют" прочие материалы Пескова, оттеснят качество как критерий на второй план, то и надежность нашего вывода об "узости" журналиста будет ничтожной. (В "Известиях", я слышал, по данным читательского опроса, наиболее популярной однажды оказалась мною уважаемая Татьяна Николаевна Тэсс, но злые языки утверждали, что читатели просто путают "ТАСС" и "ТЭСС".) Так, спрашивается, "узкий" или "широкий" специалист В. Песков? Ответ уже на кончике языка, но не будем торопить себя с выводами.