Глава 2. Самый длинный раунд
Платформа медленно опускалась по темной лифтовой шахте, едва слышно гудя. Нас окутывала голубая полусфера энергокупола, сквозь которую благодаря улучшенному зрению я теперь мог видеть сочленения стальных пластин, составляющих стены. Я даже обнаруживал некоторые изъяны на металле и тонкие щели между огромными квадратами. Последнее улучшение и в самом деле сделало мое зрение чуть острее.
— Что-то долго едем, — сказал Ролдан, стоявший рядом со мной. — И почему-то все время вниз. Никак в какой-то подземный бункер везут. Вот же суки, похоронить нас наверное, там собираются.
Я поглядел на него и в очередной раз удивился, насколько отчетливо распознавал мелкие нюансы его внешности. Чуть сутулый, средних лет мужик с каштановыми волосами и с первыми признаками проседи на челке и висках теперь казался немного выше, чем раньше, возможно, благодаря ботинкам, а может быть, и укреплениям мышечной ткани, которая делала осанку стройнее. В целом в его лице не было каких-то существенных отличий от среднестатистического мужского лица европеоидной расы, если не считать глубокого шрама на левой щеке. Я так и не спросил когда и при каких обстоятельствах он получил эту отметину, но судя по ровной линии можно было предположить, что кто-то пару-тройку лет назад полоснул его по лицу ножом.
— Не беспокойся, Ролдан, никто тебя там не похоронит. В лучшем случае кремируют, — запоздало ответил я на его реплику.
— Это точно, — хмыкнул он и продолжил уже серьезным тоном. — Интересно, что они сделали с телом Нойса… да и с остальными?.. Неужели сваливают в кучу и сжигают, как чумных?
— Зачем же пропадать добру? — внезапно прозвучал голос Айрекса. Он хоть стоял к нам не близко, но отлично слышал разговор. — Разделывают как свиней, а потом нам же подают на обед.
— Не неси бред, Айрекс, — произнес Лайсон, что находился чуть ближе к нам, поэтому, наверное, тоже слышал, о чем мы шептались.
— Почему же бред, капрал? Зачем переводить на нас, заключенных, продукты, когда можно скармливать мертвых заключенных?
Вид у Айрекса был вполне нормальный, хоть и нес он откровенную чушь. И у меня закралась мысль, а не съехала ли у него крыша? Все же испытания, которым нас подвергали на протяжении десяти раундов, могли серьезно повлиять на психику. Вон Гигеон так до сих пор и не оправился после уровня с цистерной и глубинным падальщиком, оказавшимся сильным псиоником. Хотя надо признать, выглядел он теперь намного лучше, и к нему даже вернулась речь. Правда, изъяснялся здоровяк в основном односложно.
— Если бы было так, то мы хоть немного чувствовали бы привкус мяса в той сраной баланде, которую нам дают, но кроме дерьма, в ней больше ничего нет, — развел руками Ролдан.
— Да нет в ней ни человечины, ни какого-то другого мяса, — сообщил Виллис, среднего роста мужик с широкими плечами и светлыми, почти белыми волосами и серыми глазами. Я знал, что ему было чуть больше сорока, но выглядел он лет на тридцать. — Если бы было, я бы это сразу обнаружил.
— Если ты думаешь, что твоя новая способность распознает все до мелочей, то ты идиот, — констатировал Айрекс, почесав шею под густой щетиной.
— «Идентификатор окружения» способен на очень многие вещи, даже с первым рангом развития, не говоря уже о втором. Но ты об этом никогда не узнаешь, если будешь развивать только физические улучшения и способности, — ничуть не обидевшись, парировал Виллис.
— А я бы поел человечины, хоть какое-то разнообразие, — криво усмехнулся Перк, поправив безымянным пальцем правой руки стереоскопический визор, что едва держался на его маленьком, почти мальчишечьем лице с раскосыми черными глазами. Да и сложение у него было какое-то мелкое и худощавое, и волосы редкие, и подбородок без признаков поросли. В нем так и говорило само за себя азиатское происхождение. Указательный и средний пальцы ему оттяпали энко-крабы еще на локации с зыбунами, где я «плюнул в лицо самой Империи», втоптав их флаг в грязь. Этого типа я часто замечал в компании Гигеона и еще одного пленного. Но как второй заключенный погиб в каком-то из раундов, а Гигеон получил пси-травму, Перк по большей части стал держаться самостоятельно.
— Говорят, вы, мюнцы, собак жрать любите, а про людей чего-то не слышал, — дерзко произнес Айрекс.