— Вопрос номер 14.
Что ж за мода у них тут такая — номерами бросаться? Я опять сверился со списком и расшифровал для непонятливых.
— «Особенности прохождения вегетативного периода у ареокультур на почвах с пониженным содержанием окиси железа».
Вот этого следовало точно придавить. Уж больно вопрос умный и рожица веселая у мальчишки…. Пару секунд я внимательно смотрел на него, словно старался запомнить лицо. Тот смешался, заерзал… Улыбка пропала. Это хорошо…
— Вы в библиотеке записаны?
Чувствуя подвох, студент немедленно сознался.
— Да, конечно.
Все. Попался…
— Вот и почитайте книгу. Семен Николаевич прекрасно осветил этот воп╛рос в своем учебнике. Как, кстати, ваша фамилия?
Я занес карандаш над листом бумаги.
— Бесфамильный, — нашелся студент.
Я сделал вид, что что-то записал. Студент сел. Аудитория насто╛роженно притихла. Не понравилось им это… Ну ничего. Это только цветочки. Раз вы во всем этом лучше меня разбираетесь, то у меня одна стратегия — наглое нападение. Как там, интересно Антон. Наверняка ведь, поганец, забыл про пальцы в кулаках…
— Ну, еще что-нибудь есть? Вы, я смотрю, совсем не готовились.
Какая-то девушка начала излагать свой вопрос, но я, даже не дослушав, ответил, обращаясь к залу:
— Это же элементарно. Я не могу отрывать у вас время, отвечая на такие вопросы! Как ваша фамилия?
Не ответив, девушка села и словно растворилась в гуще студентов. Пришлось сурово оглядеть аудиторию. Студенты молчали.
— Ну что еще вызвало у вас затруднения?
— Номер 29.
Я провел пальцем по списку и встрепенулся.
— Вот отличный вопрос! Кто это сказал?
Мой взгляд побежал по рядам, отыскивая счастливчика. Навстречу ему с первого ряда поднялся бородатый юноша с детской улыбкой человека совершающего одно доброе дело за другим и не чающего за это никакой награды.
— Просто прекрасный вопрос!
Студент смущенно покачал головой и зарделся от удовольствия. Аудитория с завистью смотрела на счастливчика.
— Как ваша фамилия?
— Неархов.
И фамилия подходящая. Вот на нем я и отпляшусь так, что всем мало не покажется! Чтоб знали, как это преподавателю неприличные вопросы задавать.
— Да! Это вопрос по существу, товарищ Неряхов! — пустил я в ход домашнюю заготовку. — Это основопо╛лагающий вопрос всей теории курса! В нем сосредоточенны все понятия и определения предмета. На него следует обратить более пристальное внимание, нежели чем на все остальные, и ежели вам что-то непонятно в этом вопросе, то это очень плохо. Без знания этого вопроса невозможно понять и усвоить ничего из того, что изложено в курсе.
Мой голос налился силой. Не зря два яйца перед лекцией выпил! Я навис над кафедрой, словно орел-стервятник, углядевший легкую добычу для растерзания.
— В семестре надо было заниматься, молодой человек. Не зная этого вопроса, вы уж простите меня, вам на экзамене делать нечего! Так значит Неряхин?
— Неархов, — сдавленным голосом ответил студент.
— Очень хорошо товарищ Неряхов. Я непременно задам этот замечатель╛ный вопрос в качестве дополнительного.
Студент, бледнея, опустился на место и сник.
Задние ряды начали перешептываться. По залу пополз шум. Этого еще не хватало. Я самым тяжелым из своих взглядов оглядел присутствующих и стал собирать бумаги, но едва я начал укладывать их в портфель, на первом ряду кто-то за╛шевелился и привстал. Я исподлобья поверх очков глянул на студента и спросил:
— А разве вам еще что-то неясно?
Студент отрицательно замотал головой.
— Нет, нет… Все в порядке. Это я так. Это у меня просто ничего…
— Очень хорошо, что ничего.
Я вышел из-за кафедры и, глядя в упор на студента, который сидел ни жив, ни мертв, и напутствовал их:
— Всего вам доброго, друзья, готовьтесь к экзамену.
В полной тишине я вышел из аудитории с сознанием полностью исполненного долга. Мистер Кузалес остался бы мной доволен…
Я сделал несколько шагов по пустому коридору. Аудитория осталась за спиной, но почему-то никто не спешил из неё выходить. Меня это насторожило и я, вернувшись, заглянул в щель между створок.
Свято место пусто не бывает. За кафедрой уже стоял тот самый улыбчивый студент и орал:
— Ну вот, ребята, а вы боялись. Все прошло как по маслу. Теперь четвер╛тый курс нам целый семестр начерталку делать будет — мы их выручили, они нас выручат!
Давясь от смеха, я отпрянул назад и поспешил по коридору, чтоб ринувшиеся к выходу студенты не застали меня тут. А я еще на времена сетовал! Нет, нормальные времена и молодежь нормальная, готовая к подвигам. Если что — не подведет! Наверняка ведь первокурсники ну, самое большее, второй курс. Не выше. Они, похоже, тоже выполнили свой долг, выручив своих старших товарищей. Да и как не выручить? Не каждым же день на Марсе премьера балета.