И он, кажется, искренне отвечал ей тем же. Любовью. Хотя разница в возрасте…
И снова о возрасте. Сказала же себе, ни слово о годах! И все равно стала чаще думать о прожитом.
Или просто боялась его потерять?
Он же молод, красив. И чтобы удержать его рядом с собой, стоило усилий, а чтобы он не смотрел по сторонам, требовалось нечто большее, чем ее тело и ее деньги.
Что?
Быть всегда желанной, милой и красивой. Быть женщиной, от которой сложно отказаться.
И главное — любить. И быть любимой.
Изабелла наслаждалась…
Вниманием. Общением. Своим салоном, в котором она была центром, в котором она сверкала и блистала, как солнце, вставшее в зените. Как Великая Звезда, самая яркая из всех, царствующая на ночном небе почти каждую ночь. Даже сквозь облака порой пробивался ее свет, который мог сравниться с лунным сиянием по силе и восхищению.
В окна апартаментов Изабеллы заглядывала и Луна, и Великая Звезда. Частенько они обе светили одновременно, что придавало обстановке салона, где свечи были главным освещением, чарующую таинственность. Изабелла не любила яркость, свет в глаза, как и многие ее гости. Шарм полутьмы салона стали ее фишкой.
Приятная музыка (на пианино многие приходили посмотреть и послушать) и танцы (вальс стал главным салонным блюдом), разговоры и беседы, просто встречи и чтение стихов — вот основные принципы ее салона. Изабелла не занималась сводничеством, в ее салоне не присутствовали женщины известного образа жизни, но она могла порекомендовать такие места своим гостям, которые желали провести остаток ночи в обществе прекрасных незнакомок.
И когда-то она сама могла предложить услуги прекрасной ночи. Многие слышали об ее игре, многие хотели сыграть в эту игру, но только единицам удавалось победить.
Но теперь это в прошлом.
Что изменилось?
Известно, что она влюбилась.
Поэтому если и играла в игру, то очень редко и только чтобы получить что-то взамен, что-то, что могло бы стоить ее тела.
А так, сейчас она принадлежала только одному человеку.
Неужели так подумала? Она уже когда-то принадлежала одному человеку, и эта власть ее угнетала. Сейчас же она была счастлива.
Господи, Великий Скирия! Влюбилась в собственное творение! Вот интересно, что бы на это сказал он настоящий?
Она мечтала с ним встретиться. Но Нэй — человек-ветер, совершенно непонятно, где он может быть в данную минуту.
И что она скажет ему, когда увидит? И что он скажет в ответ на столь странную любовь?
Но демонов сердца не обмануть.
Она не любила Нэя (влюбленность не в счет), но жаждала с ним встретиться.
А в этом милом мальчике души не чаяла и почти каждую ночь была в его объятьях…
Вот только…
Сегодня она с ним поссорилась! Со своим милым мальчиком, которого уже считала чуть ли не своей собственностью.
Вот по этому поводу и произошла ссора.
Он откуда-то прознал (ну Ильфа, погоди!), что она его купила, и устроил грандиозный скандал. Были бы тарелки — разбил бы весь сервиз.
Он заявил ей, что он человек свободный (ох уж эти новые веяния) и поэтому, по его мнению, имеет право делать и что должен, и что хочет, и что может. И посещать любые места, какие ему нравятся. А пятьсот дукатов он ей может и вернуть! Он не бедный, но и не раб.
И если его пригласили в салон почитать стихи, то он не вправе отказать, даже если этот салон — салон Норы Мун, который Изабелла считала низкопробным и слишком пошлым.
Он ей это и высказал, когда она на него налетела, как фурия. «Что? Зачем? Почему?». А он ей: «Я не твоя собственность и хожу туда, куда хочу, а не туда, куда ты мне разрешаешь!»
В общем, наговорили друг другу по полной программе. Перешли на личности. Он чуть ли не старухой ее назвал, ну, и она влепила ему пощечину, а он плюнул и по черной лестнице, не оглядываясь, был таков.
Но гнев прошел, Изабелла остыла и, недолго думая, решила первой попросить прощения. На самом деле, она ведь была неправа. А обозвал или назвал… так чего не скажешь в сердцах?
В общем, рванулась, а оказалось, что мальчик-то исчез! За ним всегда хвост ходил из людей Изабеллы, ну там, на случай непредвиденных обстоятельств, они, кстати, про салон этой пошлячки Норы Изабелле и рассказали. А в этот раз они было сунулись за ним, а он так:
— Куда прете! Вон пошли! — командно так и резко.
Ну, ребята и стушевались, а когда опомнились, парня и след простыл!
В Аркете затеряться проще простого. Вот мальчик и затерялся.
Недолго думая, Изабелла подняла всех своих людей на поиски мальчишки, благо портрет его у нее был. А вот нюхачей ночной гильдии задействовать не стала.
Во-первых, это был бы перебор, мало бы кто из старой гвардии, оставшейся после «рыбного дела» и поднявшей ее на вершину власти в Ночной Гильдии, понял бы такие закидоны своей Властительницы. Но на самом деле нюхачи бы не помогли, так как Изабелла старательно и постоянно стирала любые следы своего милого мальчика и скрывала его ауру, чтобы никто, ни свои, ни чужие, не могли так просто его найти. Дней через пять — натиру, да, но не прямо сейчас.
А во-вторых, думала она, что найдется он быстро. Куда ему бежать-то?
А вот, поди ж ты — пропал!
Салон уже к концу приближается, к четырем часам ночи, а о мальчике ни слуху, ни духу. Шесть часов прошло с момента ссоры, а он как в воду канул.
Вот и было сердце не на месте…
Но этого никто не замечал, умела она скрывать эмоции, улыбаться, даже когда больно, и смеяться, когда хочется плакать. Тем более салон отменять просто нельзя, еще одни слухи и сплетни. Ну, о ней и так много чего ходит, но чего лишнее-то добавлять?
Хотя кое-кому не мешает языки отрезать. Узнает — точно отрежет, самолично!
Изабелла улыбнулась полковнику Изору ди Пекру на его комплимент, сказанный ей, и повернулась к своей горничной, которая одна из всех ее слуг, имела право появляться в зале во время салона.
Но Селеста была не просто горничной, она была одной из самых приближенных людей к Изабелле, ее личная гвардия, человек, на которого Властительница могла полностью положиться.
А горничная — это так, для виду, впрочем, и эти обязанности Селеста исполняла на «отлично». Годы тренировок и воспитания делали свое дело.
Подошла и протянула листок бумаги, сказав лишь одну фразу:
— У нас проблемы…
Изабелла развернула листок и прочла записку. Почерк был знаком, но это был не ее мальчик:
«Привет, Изи. Твой мальчик у меня. Хочешь его вернуть, приходи поговорить. Только без глупостей, иначе он умрет первым».
И подпись — Офр Докан.
Изабелла скрипнула зубами и в сердцах скомкала записку. Этого человека она просто ненавидела, хотя и имела с ним в последнее время дела, а его сокращение ее имени — Изи — просто выводило из себя даже такую сдержанную женщину, как Изабелла.
Бросила записку в огонь камина. Несколько раз глубоко вздохнула, приводя свои чувства в порядок. Главное, не наделать ошибок, а так это даже и к лучшему. Можно решить проблемы раз и навсегда, и лучше кардинально.
***
========== Проблемы и их решения ==========
***
Несколько лет назад Офр Докан, один из старой гвардии, помог Изабелле окончательно прибрать власть в Ночной гильдии к своим нежным и на вид хрупким ручкам. Они распределили роли — Изабелла стала править Основным Ордером Ночной Гильдии Аркета, а Докан, став ее замом, превратился в почти что независимую фигуру и продолжил заниматься своими делами, получив по Договору определенную свободу действий и даже право не выплачивать полностью (сошлись на сорока пяти процентах) ночной налог в общую кассу Гильдии. То есть, можно сказать, что в Аркете появилась некая вторая Ночная гильдия со своими главой, атрибутами и людьми. Причем, если основные ночники еще придерживались определенных правил и границ, то люди Докана совсем потеряли… не совесть — ее у них не было изначально, а чувство хоть какого-то приличия, а безнаказанность и наглость стали просто беспредельными.