Вторая Луна

Тассифер заметил пару ног в тяжёлых, покрытых грязью сапогах, висящих над окном мотора.

– Эй вы там, сойдите! – закричал он, ухватившись за ноги и стаскивая их владельца.

Открыв дверку, он взобрался на место шоффера и встал на крышу.

Огромное кольцо неясно виднелось при лунном свете. Высоко в небе, близ сиявшего красным светом Марса, бледным зеленоватым светом горела Медуза. Опытному глазу легко было её найти, хотя она была мало заметным объектом, даже теперь, всего в трёх миллионах двухстах тысячах километров от Земли.

Тупой звук наполнил воздух.

Порыв ветра поднялся из середины поля, унося шляпы, шапки, газеты над головами зрителей. Слабое сияние показалось на вершине треножной надстройки, и жёлтый луч света пронизал Кольцо, ярко освещая деревянные подмостки. Ветер усилился до шторма, воздух наполнился пылью. Почва сотрясалась под напором жёлтого потока, который устремился вниз от цилиндра с гулом, подобным шуму Ниагары. Чрез вихри пыли Тассифер уловил зарево от внезапно вспыхнувших подмостков: большие брёвна и брусья носились по воздуху; всё сооружение, на котором покоилось Кольцо, рухнуло с грохотом и мгновенно развалилось; их обломки были подхвачены и разнесены вихрем, закружившимся от средины аэродрома. Кольцо, лишённое подпоры, однако не упало, – оно оставалось парящим в воздухе, затем стало подниматься – сначала медленно и плавно, подобно воздушному шару, потом быстрее, со свистом ракеты. Через десять секунд оно поднялось на сто футов. Спустя минуту оно было на высоте километра. А потом, устремляясь выше и выше, почти исчезло из виду, оставляя за собой светящийся след, как падучая звезда.

Белая масса лиц следила за подъёмом и полётом Кольца, теперь оно со своим жёлтым следом исчезло по направлению к Луне. Его шум был едва слышен даже среди необычайной тишины толпы. Затем всё смолкло: Кольцо на высоте 30 километров вступило в слои атмосферы столь разрежённые, что звук не мог в них распространяться.

Кольцо стало подниматься

В окне мотора появилось лицо миссис Тассифер.

– Как вы думаете, что с Родой? – спросила она мужа.

VI

Не далее как в полутора километрах от места отправления Кольца стоял у окна обсерватории профессор Торнтон, ожидая вспышки света, которая должна показать ему, что Кольцо двинулось в своё небесное путешествие. Он был уже в главном зале и повернул купол так, чтобы отверстие большого телескопа было наведено в том направлении, которое должно было, по предположению, взять Кольцо. Медуза сияла почти в зените; её бледно-зелёный свет отчасти затмевался полной луной, висевшей на небе в нескольких градуса к востоку от астероида. Астроном взглянул на часы. Без четверти девять. Быть может, Хукер не в состоянии полететь во время? Что-нибудь неисправно в сложном устройстве механизма, – неожиданная отсрочка всегда возможна. Или, может статься, Кольцо начнёт полет в направлении, чуть измененно против первоначально предположенного? Профессор вернулся к своему окну, чтобы наблюдать отлёт Кольца невооружённым глазом, заметить его направление и таким образом найти его в поле искателя телескопа.

Торнтон никогда не сомневался в том, что Кольцо полетит. Он знал Хукера и юношей, и взрослым, около тридцати лет; знал, что он такой же великолепный практик, как блестящий теоретик. И когда Пакс угрожал поставить Землю вверх дном, Торнтон вызвал профессора Хукера из его схоластического уединения на Аппиевой дороге, в Кембридже, побудил его заняться теми исследованиями, которые скоро привели к открытию Кольца на Лабрадоре и обратному путешествию на машине в Соединённые Штаты.

У Торнтона не было сомнения ни в уменьи Хукера и его помощников управлять машиной, ни в достаточной мощности таинственного луча для разрушения Медузы или какого-либо иного небесного тела. То, чего он боялся, был элемент случайности, всегда вероятный, когда опыт производится в новых условиях. Что ждало их в мировом пространстве? Выполнят ли своё назначение резервуары с жидким воздухом? Каков эффект сложных и разнообразно направленных сил тяготения, которым подвергнется этот новосозданный метеор, когда он выйдет из сферы исключительно земного притяжения? Сможет ли Кольцо повернуться так, чтобы спуститься? В состоянии ли функционировать человеческие органы при столь необычайных, искусственных условиях?.. Но Кольцо полетит! О, да, оно полетит, и его отправление будет зафиксировано плёнкой автоматически движущейся фотографической камеры при большом телескопе.

Обсерватория стояла на вершине невысокого холма, и из окна Торнтон мог видеть, поверх беспорядочного моря крыш, бесцветных в лунном освещении, тёмную полосу, где находился аэродром. Он поднял глаза и всматривался в небо. Перед ним открылось словно поле бледно-синих васильков с рассыпанными по нему маргаритками. Этот огромный тёмно-синий свод вечно казался одним и тем же, если не считать слабых изменений на самих небесных телах, которые Торнтон изучал всю жизнь. Синее, тёмно-синее небо, – и вдруг блеск! Внезапно из тёмно-синего небо стало ослепительно белым. Тишина ночи нарушилась гулом, раздавшимся с аэродрома. Кольцо… Оно поднялось!

Полуослепленный отблеском, Торнтон бросился в главный зал. Напряжённый блеск уже исчез, но через сияющий вырез купола профессор поймал проблеск быстро гаснущей полосы жёлтого света. Он повернул телескоп по направлению к этой полосе: её уже не было там. Наконец, он поймал в искателе сверкающую точку и навёл на неё сетку нитей, но снова потерял – так быстро было движение. В третий раз поймал он её на пересечении нитей, – однако она вышла из поля зрения большого инструмента, прежде чем он успел переменить своё положение. Опасение совсем упустить Кольцо охватило Торнтона. Он знал, что если не удастся уловить его в первые минуты, то безнадёжно будет искать его потом.

Вдруг, совсем неожиданно, медленно спускаясь в поле телескопа, блеснул жёлтый луч, направленный прямо кверху. На мгновенье Торнтон почти забыл, что телескоп даёт обратные изображения. Он мог отчётливо различить нижнюю поверхность Кольца, освещённую светящимся газом, струившимся под ним, между тем как ослепительное сияние гелиевого луча походило на большой огненный шар в его центре.

Неужели его старый друг Бенни Хукер с двумя спутниками находятся внутри этого крохотного пятнышка?

Шарик быстро уменьшался. Минуты проходили; истёк целый час, – а Торнтон всё ещё был на своём посту. В девять часов пятьдесят минут он мог видеть лишь слабый пучок бледно-жёлтого света, наподобие едва различимой кометы. Он оценил, что Кольцо будет видно ещё минут пятнадцать.

Внезапно, к его крайнему изумлению, Кольцо начало быстро бледнеть и минут через восемь-десять исчезло. Астроном вытер свои очки и с беспокойством взглянул снова. Не было и следа Кольца. Он взглянул на небо поверх телескопа, – не было ни облачка. Кольцо совершенно пропало в бездне пространства!

– Что это! – подумал он. – Случилось что-то непредвиденное! Они упали!

Он не знал, что Кольцо в этот момент уже неслось в небесном пространстве с огромною скоростью, что Хукер выключил двигатель и зависел теперь только от инерции движения своего аппарата. Этот запас движения должен был нести Кольцо в течение всей остальной части его путешествия к другим мирам, навстречу астероиду.

ГЛАВА III Полёт

I