— Может быть, вы хотели бы что-нибудь съесть? — тактично предложила Дороти-Энн.
— К черту еду! — нагло огрызнулась женщина. Ее взгляд вдруг стал диким, губы хищно изогнулись, как у бешеной собаки. — Все, что мне нужно, это еще водки! — Она двинулась прочь, чуть покачиваясь и перемещаясь аккуратными, осторожными шагами пьяного человека. Не пройдя и двух шагов, она споткнулась.
— Эй, осторожнее. — Дороти-Энн протянула руку, чтобы удержать ее.
Женщина вновь обрела равновесие и оттолкнула ее руку.
— Н-не нужна мне твоя помощь! — воинственно выкрикнула она, и к ним стали поворачиваться головы, а разговоры сидящих поблизости прервались на полуслове. — М-мне этого не н-надо! Ос-собенно от с-сучки, пыт-тающей-ся украсть м-моего м-мужа!
Глубоко шокированная Дороти-Энн осталась стоять, с отвращением наблюдая, как ее недавняя собеседница двинулась в сторону ближайшего бара.
— Мне чертовски жаль! — прозвучал рядом с ней знакомый голос.
Дороти-Энн обернулась. Перед ней стоял Хант Уинслоу, и на его лице было странное выражение беспокойства и одновременно неловкости.
Дороти-Энн рассмеялась.
— Вам не о чем жалеть, — ответила она с истинным изумлением. — Правда, Хант. Вы же не в ответе за весь ваш электорат.
Его губы сжались.
— Нет, в ответе, — спокойно возразил он. Его голос на мгновение прервался. — По меньшей мере, именно за эту избирательницу. Это моя жена, Глория.
Дороти-Энн смотрела на него во все глаза.
— О, Господи, Хант. Я же не знала, иначе я бы никогда не осмелилась вмешиваться…
— Откуда вам было знать? Вы здесь новичок. — Он грустно улыбнулся. — Да в этом городе это и не секрет. «Бедная Глория», — его голос звучал мягко, а в глазах появилось выражение боли. — Так о ней все говорят. «Бедная Глория». Меня не удивило бы, если бы все начали и меня величать «бедным Хантом», или, что еще хуже, «бедным долготерпеливым Хантом»! И все у меня за спиной!
Дороти-Энн удивило его терпение, учитывая сложившуюся ситуацию. Она не знала, что ответить. Что положено говорить в таких случаях? Она и в самом деле этого не представляла.
Уинслоу озабоченно покачал головой.
— Ладно, я лучше пойду и проконтролирую ситуацию, — с легкой улыбкой проговорил он. — Приходится побыть нянькой. Может быть, мы сможем поговорить позже?
— Да, вероятно, — ответила Дороти-Энн. Она тепло смотрела ему вслед, когда Хант отправился за женой, пытаясь представить, в каком аду он живет.
К ней подошла Венеция.
— Солнышко! — сдержанно произнесла она. — Мы можем найти тихое местечко и поговорить?
Дороти-Энн взглянула на нее. В душе шевельнулось ужасное предчувствие.
— Фредди! — выдохнула она, кровь отлила у нее от лица. У молодой женщины вдруг закружилась голова, и она с силой, словно клещами, вцепилась в руку подруги. — С ним что-то случилось!
— Почему бы нам не воспользоваться одним из служебных кабинетов? — сочувственно предложила Венеция.
— Нет, — затрясла головой Дороти-Энн. — Немедленно говори!
Негритянка глубоко вздохнула. Ей хотелось как-то помягче сообщить новости. Она произнесла:
— Это действительно насчет Фредди.
Зрачки Дороти-Энн расширились.
— Произошел несчастный случай. Он?..
— Мы не знаем, дорогая.
— Но… — Дороти-Энн потеряла самообладание и стояла в зале, похолодевшая, ее рука, вцепившись, словно краб, мяла платье на груди. — Что случилось? — прошептала она.
— Никто не знает наверняка. Его самолет исчез с экранов радаров.
Дороти-Энн закрыла глаза и почувствовала, как ее все глубже и глубже засасывает бездонный водоворот отчаяния. Она попыталась вздохнуть, но словно стальные нити опутали ей грудь. Через мгновение она открыла глаза.
— Они потеряли с ним связь по радио, — сказала Венеция.
— Где это случилось?
— Где-то над Скалистыми горами.
— Но они не уверены, что самолет, — Дороти-Энн не могла вымолвить слово разбился, — упал?
— Нет, не уверены, но все призна…
— Поисковые группы. Они уже их отправили?
Венеция держала ее обеими руками.
— Они не могут, дорогая. Пока не рассветет. И даже тогда… — голос негритянки дрогнул, и она вздохнула. — Только что начался двухдневный буран. Пока снегопад не прекратится, нельзя начать поисковые работы. Мне так жаль, солнышко.
Дороти-Энн вдруг улыбнулась, в глазах вспыхнул неестественный огонь.