Кентвелл снова подумал о жене и вздохнул. Председатель компании «Хейл Инкорпорейтед» и ее главный исполнительный директор — а сердцем компании стала сеть отелей «Хейл», самая мощная частная гостиничная империя в мире, — Дороти-Энн была настоящей проницательной деловой женщиной.
«Ей никогда еще не удавалось хорошо приготовить индейку, — подумалось ему, — да и никогда не удастся».
Ему следовало знать об этом. Он был президентом и вторым исполнительным директором той же компании и к тому же мужем Дороти-Энн и отцом их троих детей.
«Я не могу испортить церемонию открытия. Ставки слишком высоки».
За бортом самолета быстро наступал зимний вечер. До сумерек было рукой подать, солнце, на которое они ориентировались, тонуло в море облаков-барашков. Далеко позади них на востоке на багровеющем небе начали появляться первые звезды.
Моторы самолета ровно гудели. Так высоко над землей, намного выше, чем буран, разбушевавшийся в Скалистых горах. Он и мечтать не мог о более спокойном полете.
А пока быстро убегало время.
Лучше его использовать с пользой.
Но одно дело прежде всего. Дороти-Энн ждет его звонка.
Фредди потянулся за одним из спутниковых телефонов и набрал номер в Сан-Франциско.
В голосе жены слышалась настоящая радость.
— О, дорогой! Я так боялась, что ты не прилетишь. Мне сказали, что аэропорт в Аспине закрыт.
— Ты же меня знаешь, — ответил Фредди, — мне чертовски везет. Я как раз успел.
— Я так рада, любимый, — мягко откликнулась Дороти-Энн. — Этим вечером мы должны быть вместе.
— Так и будет, солнышко. Я просто позвонил, чтобы сказать, что уже лечу к тебе.
— Где ты сейчас?
— Где-то над штатом Колорадо.
— Дорогой, не могу дождаться нашей встречи. Должна признаться, что я до сих пор не понимаю, зачем тебе понадобилось останавливаться в Аспине. Твои объяснения звучали так таинственно! Я просто умираю от желания узнать, что же за всем этим кроется.
Фредди решил, что уже пора отвлечь внимание жены от Аспина, и произнес:
— Как там у тебя дела?
— Ну, ты сам все знаешь. Суматоха, как и ожидалось… Все эти проблемы, возникающие в последнюю минуту. Слава Богу, незначительные. Я на таком взводе, что и не знаю, как бы справилась с большим кризисом, если бы таковой возник.
— А как там наши монстрики? — поинтересовался Фредди. — Ты с ними разговаривала?
Дороти-Энн рассмеялась.
— Если честно, то я только что говорила с ними. Они меня просто оглушили жалобами на то, что их оставили дома одних! Лиз особенно постаралась, чтобы у меня возникло чувство вины. Няня говорит, что им нужен сержант из учебки.
Кентвелл расхохотался.
— Когда будешь снова говорить с няней, скажи, что как только мы вернемся, я устрою солдатам хорошенькую тренировку.
— Ты! — присвистнула Дороти-Энн. — Ты, который так бессовестно их избаловал? Вот это будет денек!
— Если я и балую их, то только потому, что люблю, — от нахлынувших чувств у Фредди сел голос. — И тебя я тоже люблю, дорогая.
И вдруг ему показалось просто необходимым еще раз подчеркнуть это, словно у него не будет больше возможности снова произнести эти слова.
— Я люблю тебя несмотря ни на что, и больше самой жизни. Ты ведь веришь мне, когда я говорю это?
— Дор… Дорогой? — голос Дороти-Энн зазвучал чуть громче. — Что случилось? Что-то… Что-то с самолетом?
— Нет-нет, — заверил ее муж. — С самолетом все в порядке. Что с ним может случиться?
— Я… я не знаю… Просто… в твоем голосе послышалось что-то такое…
— Расслабься. — Фредди откинул голову назад. — Со мной и с самолетом все в порядке. Просто легкая болтанка.
— Фредди?..
— Я слушаю тебя.
— Я тебя тоже люблю. — Жена помолчала. — Возвращайся домой без приключений, хорошо?
— Я ведь всегда так поступаю, разве нет?
— Да, да-да, конечно.
Фредди отключил телефон, повернул голову набок и стал смотреть в иллюминатор.
Возвращайся без приключений…
Голос Дороти-Энн звучал так непривычно тревожно, она казалась такой обеспокоенной.
На него неожиданно нахлынуло мощное ощущение надвигающейся беды, предчувствие опасности, которой он не мог противостоять. Такое чувство возникало у него во время разбушевавшейся грозы, когда в небе сверкали молнии, или когда что-то будило его, а он все не мог догадаться, что же потревожило его сон.
Фредди смотрел в звездную ночь. Самолет стремительно несся сквозь тьму, прозрачную, словно хрусталь, и более глубокую, чем вечный сон, его крылья выбелил платиновый свет луны. Плотная пелена облаков внизу отливала серебром, и Фредди видел, как изящная, искаженная тень самолета скользит по ним. Моторы уверенно гудели.