Юрий Шаповал
Вторая мировая: преподавание, исследования, манипуляции
В отличие от России и ее бывших колоний, замаскированных под названием "СССР", день окончания Второй мировой войны,победу над нацизмом человечество будет отмечать 8-го, а не 9-го мая. Дело в том, что именно 8 мая 1945 г. (после двух часов ночи) немецкая делегация в городе Реймс во Франции подписала акт о безоговорочной капитуляции Германии. Это не понравилось Сталину. Он настоял на том, чтобы в Берлине, в зоне советской оккупации, состоялся "дубль", вторая церемония подписания акта капитуляции. Произошло это в предместье Берлина Карлсхорсте в 22 часа 43 минуты по центрально-европейскому времени (в Москве уже было 9 мая). Еще до подписания акта Иосиф Сталин подписал указ Президиума Верховного Совета СССР о провозглашении 9 мая Днем Победы.
Так важное для человечества событие оказалось словно разделенным "пополам". Кстати, при Сталине праздник Победы продержался недолго: его отменили в 1948-м, учитывая ужасные последствия войны, в частности, колоссальное количество инвалидов, делавших наглядной банальную истину – как можно ПРАЗДНОВАТЬ то, что принесло столько беды и горя.
Возобновили День Победы как праздник и выходной только при Леониде Брежневе в 1965 году – с целью политико-идеологического "цементирования" общества. Все это сопровождалось возрождением сталинских мифов, героизацией войны, а порой и откровенной неправдой. Недаром же считается, что первая жертва войны – именно правда. От шести до двадцати миллионов – такой была "амплитуда" количества жертв войны в СССР при Сталине, Хрущеве и Брежневе. Горбачевская "перестройка" принесла новую цифру – 27 миллионов. Чуть позже московские историки начали настаивать: война забрала жизнь 32-х миллионов "советских людей". 10 миллионов приходится на Украину (так для Украины закончилась война бывших "любих друзів" – Гитлера и Сталина).
Менялись вожди, цифры потерь, в историческом наративе акценты смещались (например, со Сталинграда на Малую землю), но было то, что оставалось всегда. Оставалось понимание: Вторую мировую не следует выпускать из поля зрения, когда речь идет о преподавании и исследовании. Начнем с преподавания.
Учебники
Роль учебников в формировании исторической памяти о Второй мировой войне огромна. И здесь приходится признать определенный парадокс. С одной стороны, те, кто хорошо знает и анализирует школьные учебники, констатируют разрыв, можно сказать, между наукой и дидактикой. Дескать, научные исследования опережают то, что зафиксировано в школьных учебниках, авторы которых зачастую не отслеживают новейших тенденций.
С другой стороны, можно встретить утверждения о том, что в учебниках в минувшие, после 1991-го, годы осуществлялась апробация именно новых подходов в исторической науке.
Яркими примерами здесь могут быть попытки отказаться от употребления понятия "Великая Отечественная война", проанализировать настоящие причины неудач 1941 г. А также попытки переоценки роли и значенияУкраинской Повстанческой Армии (УПА) и Организации Украинских Националистов (ОУН), вклада западных союзников в победу над нацизмом…
В действительности, если внимательно проанализировать учебники, можно увидеть в них наличие обеих упомянутых тенденций. Очевидно, ключевой вопрос заключается в том, по каким матрицам, "лекалам", требованиям создаются учебники. Здесь наверняка целесообразно было бы упомянуть о Министерстве образования и науки Украины со всеми его нынешними особенностями и требованиями. Впрочем, об этом министерстве и без меня немало говорят… Я лучше остановлюсь на нескольких аспектах, кажущихся принципиальными, когда речь идет о формировании у учащихся представлений о Второй мировой войне, а также о месте и роли в ней Украины.
Прежде всего, по моему мнению, учебники должны формировать четкое понимание того, что для Украины война началась не 22 июня 1941 г. Это нужно для понимания соотношения понятий "Вторая мировая война" и "Великая Отечественная война". В связи с этим очень выразительным был для меня пример со срочным внесением изменений в учебник Ф.Турченко, П.Панченко, С.Тимченко "Новітня історія України. Частина друга (1939-початок ХХІ ст.)", Киев, 2007.
По требованию тогдашнего министра образования и науки Украины была изменена формулирка названия первого раздела (в предыдущем издании "Україна під час Другої світової війни (1939-1941)". Оно было дополнено определением "Велика Вітчизняна війна"), изъяли фото и документы, положительно характеризовавшие деятельность ОУН и УПА, а вместо них помещены фотографии и документы, касающиеся действий Красной/Советской армии, партизан и подпольщиков, особый акцент сделан на проявлениях героизма советского народа/советских воинов на разных этапах войны. Это была очевидная попытка придать войне прежде всего характер "советскости".
В то же время, думаю, следует придать войне "украинскости". Это не должно выпадать из поля зрения преподавателей. Как и тот неопровержимый факт, что СССР и УССР вступили во Вторую мировую войну 17 сентября 1939 г.: войска Украинского фронта вошли на территорию Западной Украины и Западной Белоруссии. Это был не "освободительный поход", не братское "воссоединение", а следствие заговора двух тиранов, поделивших между собой сферы влияния, договорившихся об уничтожении Польши как государства. Следует признать: СССР вступил во Вторую мировую войну на стороне нацистов. Это потом, в 1941-м, страшной ценой пришлось расплачиваться и "исправлять" недостатки сталинской тайной дипломатии.
Вот почему учащимся следует объяснить, что никакая не Великая Отечественная (эту идеологему придумал сталинский академик Емельян Ярославский в статье в газете "Правда" от
23 июня 1941 г.), а Вторая мировая война для Украины, как и для всего мира, началась в сентябре 1939 г.
В завоевательных планах Адольфа Гитлера Украина занимала особое место. Собственно, эти планы строились с учетом захвата Украины, которая должна была стать важной составляющей частью реализации "Плана голода" (Der Hungerplan). Жителей оккупированных территорий СССР, ради получения дополнительных продуктов питания для немецких войск и населения Германии, ждал голод.
В стратегии Иосифа Сталина Украина также всегда присутствовала. Красный диктатор никогда не забывал стремления украинцев к независимости, продемонстрированного в 1917-1920 гг. Он жестоко боролся не только с откровенными противниками большевиков. Среди украинской этноэлиты постоянно выискивал "сепаратистов" и "национал-уклонителей", высказывал недоверие всей Компартии Украины и, наконец, использовал сложную ситуацию начала 1930-х для усмирения Украины с помощью Голодомора. Обреченной на существование между двумя тоталитарными силами, Украине во время Второй мировой войны суждено было пережить противостояние регулярных армий, геноцид, депортации, мобилизации, вывозы на работы, столкновение партизанских и подпольных движений и еще немало такого, что действительно сделало украинскую землю кровавой ("bloodland", если использовать неологизм американского историка Тимоти Снайдера).
Все это обрекало Украину на бесчисленные жертвы. Следовательно, если понимать это, можно сразу избавиться от иллюзий того, что украинцы только и мечтали о том, чтобы защитить сталинскую власть.
События после 22 июня поставили под вопрос, собственно, "отечественность" войны, легендарный энтузиазм и монолитность гражданского населения в деле обороны "социалистического отечества", выявили глубинный раскол общества: кто-то воевал в Красной Армии, кто-то был антикоммунистом и боролся против сталинистов, а кто-то просто выживал, приспособлялся.
Это никоим образом нельзя игнорировать при освещении событий периода Второй мировой войны. Украинцы были не только в Красной Армии, но и в УПА. Армией без государства назвал ее один из ее же основателей, атаман "Поліської Січі" генерал-хорунжий Тарас Бульба-Боровец. Столько неправды накопилось вокруг УПА, что даже один из самых квалифицированных и последовательных ее критиков (скрывавшийся под псевдонимами В.Давиденко и Клим Дмитрук) в 1989 г. вынужден был признать: "…Советские исследователи, руководствуясь многолетними установками "не преувеличивать" политической значимости сил врага, большей частью показывали УПА и другие вооруженные формирования украинских буржуазных националистов как небольшие, разрозненные, неорганизованные банды, у которых не было ни соответствующей военной подготовки, ни централизованного руководства".