19 мая генерал Гамелен был устранен, и его место занял Вейган. Гамеленовский приказ № 12, его последний приказ, хотя и отданный с пятидневным запозданием, был правильным в принципе, а также совпадал с основными заключениями военного кабинета и комитета начальников штабов. Перемена верховного командования или отсутствие командования вызвали новую трехдневную задержку. Смелый план, предложенный генералом Вейганом после его поездки в северные армии, был всего лишь бумажным проектом. В основном это был план того же Гамелена, ставший еще более безнадежным в результате новых промедлений.
Оказавшись перед тяжелой дилеммой, мы приняли план Вейгана и честно и настойчиво, хотя и безуспешно, старались до 25 мая проводить его. К этому времени все коммуникации были прерваны, наша слабая контратака была отражена с потерей Арраса, бельгийский фронт был прорван, король Леопольд собирался капитулировать, и все надежды найти спасение на юге рухнули.
Осталось только море. Сможем ли мы достигнуть моря или нас окружат и разобьют в открытом поле? Во всяком случае мы должны будем потерять всю артиллерию и все вооружение нашей армии, которые нельзя будет восстановить в течение многих месяцев. Но что это значит по сравнению со спасением самой армии, того ядра и основы, вокруг которых Англия только и могла создавать свои армии будущего! Лорд Горт который, начиная с 25 мая понимал, что эвакуация морем является нашим единственным шансом, приступил к созданию плацдарма у Дюнкерка и начал пробиваться к нему теми силами, которые у него остались. Для осуществления этого нужна была вся дисциплинированность англичан, высокие качества их командующих, среди которых были Брук, Александер и Монтгомери. Было сделано все, что было доступно силам человеческим. Но будет ли этого достаточно?
Теперь следует рассмотреть один эпизод, вокруг которого было много споров. Начальник германского генерального штаба генерал Гальдер заявил, что в этот момент Гитлер сделал единственную действенную попытку прямого вмешательства в ход сражения. Согласно заявлению этого авторитетного лица, Гитлер стал «испытывать тревогу за танковые соединения, так как они подвергались значительной опасности, действуя на трудной местности, перерезанной каналами, и были не в состоянии достичь каких-либо существенных результатов». Он считал, что не может бесцельно жертвовать танковыми частями, так как они были весьма необходимы для второго этапа кампании. Он, несомненно, считал, что одного превосходства в воздухе будет вполне достаточно для того, чтобы предотвратить массовую эвакуацию морем. Согласно заявлению Гальдера, Гитлер направил ему через Браухича приказ «остановить танковые соединения и даже оттянуть назад их головные части».
Таким образом, говорит Гальдер, дорога на Дюнкерк была открыта для английской армии. Во всяком случае в 11 часов 42 минуты 24 мая нами было перехвачено незашифрованное немецкое сообщение о том, что наступление на линии Дюнкерк – Азбрук – Мервилль должно быть приостановлено. Гальдер заявляет, что он отказался от имени командования сухопутных сил вмешиваться в действия группы армий Рундштедта, которая имела ясные указания не допустить, чтобы враг достиг побережья. Он доказывал, что чем скорее и полнее будет успех здесь, тем легче будет позже восполнить потерю некоторого числа танков. На следующий день он получил приказание прибыть вместе с Браухичем на совещание.
Бурная дискуссия закончилась получением категорического приказа Гитлера, к которому он добавил, что для обеспечения выполнения своего приказа он пошлет на фронт личных офицеров связи. Кейтель был послан на самолете в группу армий Рундштедта, а другие офицеры были посланы на командные пункты фронта.
«Я никогда не мог понять, – говорит генерал Гальдер, – как Гитлер мог додуматься до того, что танковые соединения бесцельно подвергаются опасности. Всего вероятнее, что Кейтель, который в течение значительного времени находился во Фландрии во время Первой мировой войны, породил такие идеи своими рассказами».
Другие германские генералы рассказывали примерно то же самое и даже утверждали, что приказ Гитлера мог быть продиктован политическими мотивами, а именно желанием усилить шансы на мир с Англией после разгрома Франции. Сейчас стали известны подлинные документальные доказательства в виде боевого журнала штаба Рундштедта, писавшегося в то самое время. Записи в боевом журнале говорят о другом. В полночь 23 мая из штаба германского верховного командования сухопутными войсками пришел приказ Браухича, согласно которому 4-я армия поступала под командование Рундштедта для «последнего акта битвы на окружение».