Ямамото с улыбкой добавил:
- А следующим шагом, возможен и прыжок в Панамскому каналу!
Хирохито на это возразил:
- Нет, господин адмирал. Мы не удержим перешеек. Америка может бросить миллион солдат с новыми "Шерманами", и неизбежно сбросить слабейшие силы в море. Кроме того, уйти с Тихого Океана капиталисты США еще могут, но потерять Панаму, откуда из Южной Америки идет сырье никогда. Это им сигнал драться до конца. А так есть надежда, что Гаваи будут притягивать магнитом все их силы, мы перемалывать войска США, до пор пока общественное мнение, и трудности войны не погрузят империю Орлана в хаос. - Император сделал пару глотков черного кофе и добавил. - Для США сама Америка, это неприступная крепость, а вот Гаваи, форпост, на чужой территории. Поумерим пыл, пока самый главный враг не будет повержен. Ну, а тогда на США обрушимся с двух сторон. Не забывай, открытие второго фронта потребует, минимизировать силы на одном из них.
Ямамото согласился лишь отчасти:
- Конечно, север для нас особенно в плане дальней перспективы важнее всего. Но корабли он практически не сковывает. После падения Владивостока, в виду суровых погодных условий, что останется у русских, нас уже не будет отвлекать. И тогда возможны и более активные военные действия против США!
Хирохито подтвердил:
- Конечно же, они и будут! Ты ведь моя правая рука и опора престола!
Император, посмотрев на красавиц-служанок, заметил:
- Но теперь сухопутные части берут на себя миссию возвеличивания Страны Восходящего Солнца и понесут основное бремя войны. Так что нужно будет дать напутствие и нашим пехотинцам!
Ямамото поспешил напомнить императору:
- А ведь предлагал идти на север еще в сорок первом... Хотя наверное, это предложение тогда еще не созрело!
Хирохито подтвердил:
- Верно! Мы сейчас лучше готовы к затяжной войне на севере. У нас есть и нефть, и бокситы, металлы, уголь, рабочая сила... Все есть чтобы воевать долго и успешно. Мы стали сильнее, и готовы гораздо лучше, чем в сорок первом. Короче говоря, Ямамото - иди и побеждай!
Выпроводив самого прославленного японского командира Хирохито, решил сначала выслушать песню в исполнении женщин-ниндзя. Ну, а затем иметь мне приятную беседу с генералитетом сухопутных сил. Уже всего пара дней осталась.
Несмотря на то, что угроза нападения милитаристской Японии после визита Риббентропа в Токио стала вполне реальной, с помощью подкупа и измены агенты Микадо убедили командование Владивостока не приводить войска в полную боевую готовность. И как следствие Дамоклов меч уже занесен, а в ресторане пируют.
Майор Виноградова схватила юношу-офицера за волосы, она была на голову его выше и явно сильнее:
- Это что за хам и пьяница! Почему у вас такая распущенная команда! Это тип больше смахивает на юнгу, чем офицера. Может его для начала, хорошенько вздуть, чтобы весь хмель вышел.
Дубинин смутился:
- Это Паша Шойгу. Его отправили на курсы прямо из суворовского училища, по сокращенной программе. Он еще совсем мальчик, через два месяца день рождения - шестнадцать лет.
Виноградова неприятно скривилась:
- Ого! В пятнадцать лет и уже офицер! Вот что война делает! А и не знала, что молокосы, уже полновесные звания получают.
Дубинин пожал плечами:
- На войне дети рано взрослеют! Тем более с ним приключилась история, вроде он лучший рассказ написал о обороне Москвы, и Жуков это отметил, и посоветовал перевести мальчишку из курсантов в офицеры.
Виноградова при этих словах подобрела:
- Хорошо! Что он не дурак. - Погрозила словно школьная учился пальцем. - В целом неплохо, но больше никаких пьянок! Почую запах, а нос у меня собачий, сразу под трибунал! - Сильная женщина, зрелая, но не утратившая атлетической стройности и свежести, ткнула пальцем в полковника. - Вообще и ты за это заплатишь. Уже человек немолодой, а ведет себя.
Дубинин надрывно кашлянул:
- Вообще-то мне тридцать три, но уже был семь раз ранен, так что кажусь старым...
Виноградова хотела что-то сказать в ответ, как вдруг предрассветную тишину расколол чудовищный грохот. Это словно с неба посыпались тяжелые валуны, оконное стекло разом лопнуло. Градинки осколки застучали по столу и даже угодили в руки и лица опьяневших офицеров. Виноградова по-командирски проорала:
- Все немедленно на выход.
Дубинин в ответ крикнул, да так, что едва, не порвал голосовые связки:
- Это двенадцати и восемнадцати дюймовые снаряды! Японские линкоры самого большого тоннажа, похоже, приступили к охоте, а это значит.
Виноградова в досаде ударила сапогом в стенку. От тычка подкованным, кстати, трофейным сапогом, треснула плитка:
- Началось, но не так как мы планировали! Совсем не так! Проклятье, нужно немедленно вывести эскадру в море и потопить флот страны узкоглазых макак.
Упавший на четвереньки капитан первого ранга (Иначе полковник) пробормотал:
- Оружие есть только на моем миноносце и еще на паре мелких корыт. Нам даже нечем ответить.
Виноградова показала увесистый кулак:
- Ну, вы и ишаки! - Воительница с голубой шевелюрой, смахивающей на разбушевавшиеся цунами, прорычала. - Но ведь береговая артиллерия у вас должна быть! Не все ведь отправили на западный фронт, а также авиация. Ведь о том, что Япония в любой момент может вступить в войну, уже не первый год говорят.