В Париже царило мрачное настроение безысходности, над ним довлела память о более чем миллионе погибших в предыдущей войне. В Англии было объявлено о начале 1 сентября массовой эвакуации детей из Лондона, но большинство населения все еще верило в то, что лидер нацистов все же блефует. Поляки таких иллюзий не питали, однако в Варшаве не было заметно никаких признаков паники, только железная решимость.
Последняя попытка нацистов создать casus belli была поистине очень яркой иллюстрацией присущих им методов. Эта провокация была спланирована и проведена Рейнхардом Гейдрихом, заместителем рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. Гейдрих отобрал группу своих самых проверенных людей – членов СС. Они должны были инсценировать нападение на немецкий таможенный пост и радиостанцию неподалеку от пограничного городка Гляйвиц, а затем выйти в эфир на польском языке. Эсэсовцы должны были застрелить нескольких одурманенных наркотиками заключенных из концлагеря Заксенхаузен, одетых в польскую военную форму, и оставить тела на месте нападения в качестве доказательства «польской агрессии».
Во второй половине дня 31 августа Гейдрих позвонил офицеру, назначенному командовать операцией, и дал условный сигнал к началу операции: «Бабушка умерла!». То, что первыми жертвами Второй мировой войны стали узники концентрационного лагеря, убитые ради осуществления такой грязной провокации, было леденящим душу предзнаменованием будущих злодеяний нацистов.
Глава 2
Полное уничтожение Польши
Сентябрь–декабрь 1939 г.
На рассвете 1 сентября 1939 г. немецкие части изготовились к броску через польскую границу. Для всех, за исключением ветеранов Первой мировой войны, надвигающаяся битва должна была стать первым боевым опытом. Как и большинство солдат во всем мире, они в тишине ночи думали о том, велики ли шансы уцелеть в этом бою и не опозориться. В ожидании команды к запуску моторов, один командир танка на границе Силезии так описал окружающую обстановку: «Темный лес, полная луна и легкий туман, стелящийся по земле, создали фантастическую картину».
В 4 часа 45 минут утра первые выстрелы разнеслись над морем неподалеку от Данцига. Линкор Schleswig-Holstein, ветеран Ютландского сражения 1916 г., выдвинулся в предрассветной темноте на траверс полуострова Вестерплатте и открыл огонь по польской крепости из своих 280-миллиметровых орудий главного калибра. Рота морской пехоты, находившаяся на борту Schleswig-Holstein, после этого попыталась высадиться на берег, но их атака была отбита с большими потерями. В самом Данциге польские добровольцы бросились было на защиту здания центральной почты, расположенного на Хевелиусплац, но оказались бессильны против нацистских штурмовиков, эсэсовцев и немецких регулярных воинских подразделений, которые к этому моменту тайком пробрались в город. После боя почти все уцелевшие поляки были расстреляны нацистами.
На всех общественных зданиях были вывешены нацистские флаги, над городом поплыл звон церковных колоколов, а священники, учителя и другие видные горожане были арестованы вместе с евреями. В результате работы по строительству концентрационного лагеря Штутгоф, расположенного неподалеку, пришлось резко ускорить, чтобы вместить всех арестованных. Позднее, уже в ходе войны, Штутгоф будет снабжать Анатомический институт Данцига телами для экспериментов по производству мыла из человеческого жира.
То, что Гитлер перенес вторжение на шесть дней, дало возможность вермахту мобилизовать и развернуть на двадцать одну пехотную и две моторизованные дивизии больше, чем изначально планировалось. Теперь немецкая армия насчитывала почти три миллиона солдат, 400 тыс. лошадей и 200 тыс. автомобилей. Полтора миллиона солдат немецкой армии выступили к польской границе. У многих из них были только холостые патроны, так как их уверяли, что они выдвигаются на маневры. Но всем стало все ясно, как только они получили приказ заменить холостые патроны боевыми.
Польская же армия, наоборот, не была полностью развернута, поскольку английское и французское правительства предостерегали Варшаву, что преждевременная мобилизация может дать Гитлеру предлог для нападения на Польшу. Поляки откладывали приказ об общей мобилизации до 28 августа, но уже на следующий день после объявления мобилизации вновь отменили его, так как британский и французский послы убедили их быть сдержанными, надеясь в самую последнюю минуту достичь успеха на переговорах с немцами. Приказ о мобилизации, в конце концов, был отдан только 30 августа, но все эти колебания привели к полному хаосу. Только треть из 1,3 миллиона плохо вооруженных польских солдат смогли занять свои позиции к 1 сентября.