Проблемы возникали из-за недисциплинированности польских летчиков. Причиной отчасти служило то, что польские пилоты все еще кипели гневом по отношению к своему собственному командованию за то состояние военной авиации, в каком она оказалась на момент немецкого вторжения в Польшу. Тогда они горели желанием в бою помериться силами с люфтваффе, глубоко убежденные, что все равно победят благодаря своему умению и храбрости, хотя их старые самолеты Р-11 и уступали немецким самолетам в скорости и вооружении. Но люфтваффе просто раздавили их своим количественным и техническим превосходством. Этот горький опыт, не говоря уже о том ужасном режиме, который создали в Польше Гитлер и Сталин, вызывал жгучее желание отомстить, особенно теперь, когда у них появились современные истребители. Командование Королевских ВВС поначалу совершило грубую ошибку, приняв решение пересадить польских истребителей на бомбардировщики, высокомерно полагая, что польские летчики «деморализованы» своим поражением в сентябре 1939 г.
Потрясением для поляков стали принятые в Англии манеры, как и продукты питания. Почти все они с неприязнью вспоминали о сэндвичах с рыбной пастой, которые им предложили по прибытии в Англию, и об ужасной английской кухне, будь то переваренная баранина с капустой или неизменный заварной крем, вызывавший отвращение и у французов. Это еще больше усиливало ностальгию. Но вместе с тем их потряс теплый прием большинства англичан, приветствовавших их криками «Да здравствует Польша!». Польские летчики, выглядевшие бравыми героями, впервые получили такую степень свободы и оказались в центре внимания целых толп молодых англичанок. На танцевальных площадках без знания языка обходиться было легче, чем в воздухе.
Репутация польских летчиков как безрассудных храбрецов оказалась обманчивой. Они несли меньшие потери, чем английские летчики, отчасти благодаря своему опыту, но еще и потому, что в небе они постоянно следили за готовыми подкрасться немецкими истребителями. Поляки были, безусловно, эгоистичны, и они с презрением относились к устаревшей тактике английских ВВС летать сомкнутым клиновидным строем из трех самолетов. Только через какое-то время, понеся много напрасных потерь, Королевские ВВС начали копировать систему полетов парами, или, как говорили, «четырех пальцев», которую немцы отработали во время Гражданской войны в Испании.
К 10 июля в рядах Королевских ВВС уже было сорок польских летчиков, и их число постоянно увеличивалось по мере того, как все больше польских летчиков, попавших в Британию из Франции, проходили переподготовку для службы в британской авиации. К моменту кульминации Битвы за Британию поляки составляли уже около 10 % всех летчиков-истребителей на юго-востоке. 13 июля была сформирована первая польская эскадрилья. В течение месяца британское правительство пошло на уступки и согласилось с требованием Сикорского о создании польских военно-воздушных сил со своими собственными истребительными и бомбардировочными эскадрильями, но подчиненных командованию Королевских ВВС.
31 июля Гитлер собрал своих генералов в Бергхофе, над долиной Берхтесгаден. Он все еще был удивлен тем, что Англия отвергает его мирные предложения. Учитывая крайне малую вероятность вступления в войну США в обозримом будущем, он почувствовал, что Черчилль рассчитывает на Советский Союз. Это сыграло главную роль в его решении претворить в жизнь самый масштабный из своих проектов – уничтожение «еврейского большевизма» на востоке. Он пришел к заключению, что только разгром Советского государства путем массированного вторжения заставит Англию признать себя побежденной. Таким образом, решимость Черчилля продолжать борьбу в одиночестве, проявленная в конце мая, имела более далеко идущие последствия, чем только определение судьбы Британских островов.
«Когда мы раздавим Россию, – сказал Гитлер своим военачальникам, – Англия лишится своей последней надежды. И тогда Германия станет хозяйкой в Европе и на Балканах». На этот раз, в отличие от нервной реакции перед началом оккупации Франции, его генералы проявили удивительную решимость в отношении нападения на Советский Союз. Даже не имея непосредственного приказа от Гитлера, Гальдер поручил офицерам своего штаба начать разработку общих планов операции.