Таким образом, естественные предпосылки для соглашения между ним и рейхсвером имелись с обеих сторон. Руководители армии постепенно пришли к заключению, что влияние нацистской партии в стране столь сильно, что Гитлер является единственно возможным преемником Гинденбурга в качестве главы германского государства. Гитлер, со своей стороны, понимал, что для осуществления его программы возрождения Германии необходим союз с правящей верхушкой рейхсвера. Сделка была заключена, и руководители германской армии стали убеждать Гинденбурга рассматривать Гитлера как кандидата на пост канцлера рейха. Согласившись ограничить деятельность коричневорубашечников, подчинить их генеральному штабу, а со временем если понадобится, то и вовсе их ликвидировать, Гитлер заручился поддержкой самых влиятельных сил в Германии, достиг вершины административной лестницы и добился явного перемещения центра верховной власти в германском государстве. Далеко продвинулся ефрейтор!
Глава 5
Годы нашествия саранчи [4](1931–1935 гг.)
Английское правительство, образованное в результате всеобщих выборов 1931 года, внешне казалось одним из сильнейших, а на деле было одним из слабейших в истории Англии. В атмосфере сильнейшего ожесточения с обеих сторон Макдональд, премьер-министр, порвал с социалистической партией, создание которой было делом всей его жизни. С этого времени, возглавляя правительство, которое именовалось национальным, а в действительности было по преимуществу консервативным, он погрузился в угрюмую пассивность. Болдуин предпочитал суть власти ее форме и преспокойно правил, оставаясь в тени. Министерство иностранных дел возглавлял сэр Джон Саймон, один из лидеров либералов – участников коалиции. Основную работу правительства внутри страны исполнял Невилл Чемберлен, сменивший в скором времени Сноудена на посту министра финансов. Почти за пятилетний период пребывания у власти этого правительства – с января 1931-го по ноябрь 1935 года – вся обстановка на Европейском континенте коренным образом изменилась.
Между тем вся Германия была в движении, в стране развертывались важные события.
В течение года, последовавшего за падением кабинета Брюнинга в мае 1932 года, произошло очень многое. Папен, сменивший Брюнинга на посту канцлера, надеялся, что ему удастся управлять страной, опираясь на поддержку со стороны окружения президента Гинденбурга и крайней националистической группы в рейхстаге. Решающий шаг был сделан 20 июля, когда было насильственно смещено социалистическое правительство в Пруссии. Когда прусский премьер-министр заявил, что он подчинится лишь физической силе, его спросили: «А какая сила вам требуется?» После чего его попросту вытащили из-за стола.
В августе 1932 года Гитлер прибыл в Берлин по личному вызову президента. Момент для решающего шага, казалось, наступил. За спиной фюрера стояли 13 миллионов германских избирателей. Он мог претендовать на важное место в правительстве. Его положение сейчас в известной мере напоминало положение Муссолини накануне похода на Рим. Но Папену не было никакого дела до новейшей истории Италии. Он пользовался поддержкой Гинденбурга и не собирался уходить в отставку. Старый маршал увидел Гитлера. Тот не произвел на него никакого впечатления. «Этого человека назначить канцлером? Я его сделаю почтмейстером – пусть лижет марки с моим изображением». В дворцовых кругах Гитлер не пользовался таким влиянием, как его соперники.
Громадные массы избирателей были охвачены тревогой и брожением. В ноябре 1932 года по всей Германии снова, в пятый раз за один год, состоялись выборы. Нацисты понесли потери, и их 230 мандатов сократились до 196 – разница досталась коммунистам. Тем самым позиции Гитлера были ослаблены. 17 ноября Папен вышел в отставку и канцлером вместо него стал Шлейхер. Гитлер вместе с Папеном и националистами объединились теперь против него, а коммунисты своей уличной борьбой с нацистами и своими антиправительственными забастовками содействовали тому, что дальнейшее его пребывание у власти стало невозможным. Папен решил воспользоваться своим личным влиянием на президента Гинденбурга. Не будет ли в конце концов наилучшим выходом из положения умилостивить Гитлера, взвалив на него всю ответственность и все бремя власти? Наконец Гинденбург с неохотой дал свое согласие. 30 января 1933 года Адольф Гитлер вступил на пост канцлера Германии.
Все, кто собирался или мог оказать сопротивление новому порядку, скоро почувствовали на себе руку хозяина. 2 февраля всякие митинги или демонстрации германской коммунистической партии были запрещены, и по всей Германии началось изъятие припрятанного оружия, принадлежащего коммунистам. Кульминационный момент наступил вечером 27 февраля 1933 года. В здании рейхстага вспыхнул пожар. Были вызваны отряды коричневорубашечников, чернорубашечников и их вспомогательные части. За одну ночь было арестовано четыре тысячи человек, в том числе члены Центрального комитета коммунистической партии. Проведение этих мероприятий было поручено Герингу, в то время министру внутренних дел Пруссии. Они служили подготовкой к предстоящим выборам и обеспечивали поражение коммунистов, самых грозных противников нового режима. За организацию избирательной кампании взялся Геббельс, которому не приходилось занимать ни ловкости, ни рвения.
Однако в Германии еще имелись многочисленные силы, не желавшие подчиниться, оказывавшие сопротивление или проявлявшие активную враждебность гитлеризму. Коммунисты и те многочисленные немцы, которые в своей растерянности голосовали вместе с ними, получили 81 мандат, социалисты – 118 и националисты Папена и Гугенберга – 52. Гитлер же получил 17 миллионов 300 тысяч голосов, поданных за нацистов, и 288 мандатов. Только так – всеми правдами и неправдами – удалось Гитлеру получить на выборах поддержку большинства германского народа. Он имел в рейхстаге 288 мандатов против 251 мандата остальных партий, большинство всего в 37 мандатов. При соблюдении обычной процедуры цивилизованного парламентарного правительства столь значительное меньшинство пользовалось бы большим влиянием и должным уважением в государстве. Но в новой нацистской Германии меньшинствам суждено было убедиться в том, что у них нет никаких прав.
21 марта 1933 года в гарнизонной церкви в Потсдаме, близ гробницы Фридриха Великого, Гитлер открыл первый рейхстаг третьего рейха. В церкви сидели представители рейхсвера – символ непреходящей германской мощи – и старшие офицеры штурмовых и охранных отрядов, новые представители возрождающейся Германии. 24 марта большинство рейхстага, подавив или запугав всех противников, 441 голосом против 94 приняло решение о предоставлении канцлеру Гитлеру чрезвычайных полномочий сроком на четыре года. Когда объявили результаты голосования, Гитлер обернулся в сторону социалистов и крикнул: «А теперь вы мне больше не нужны!»
В обстановке всеобщего возбуждения, порожденного выборами, ликующие колонны национал-социалистов продефилировали мимо своего вождя по улицам Берлина в языческом факельном шествии. Их борьба была долгой. Смысл ее трудно постигнуть иностранцам, в особенности тем, которые не испытали боли поражения. И вот наконец явился Адольф Гитлер. Но он был не один. Он вызвал из глубин поражения темные первобытные страсти, скрытые в самом многочисленном, самом крепком, жестоком, противоречивом и злополучном народе Европы. Он магически воскресил страшного идола, всепожирающего Молоха, став одновременно его жрецом и воплощением.
В мою задачу не входит описание невероятной жестокости и подлости, с помощью которых создавался этот аппарат ненависти и тирании, подлежавший теперь дальнейшему совершенствованию. Для целей настоящего повествования необходимо лишь указать читателю на новый и страшный факт, перед лицом которого очутился все еще ничего не подозревавший мир: Германия была под властью Гитлера и Германия вооружалась.
В то время как в Германии совершались все эти страшные перемены, правительство Макдональда – Болдуина считало себя обязанным в течение некоторого времени продолжать навязанную финансовым кризисом политику резкого сокращения и ограничения наших и без того скромных вооружений и упорно закрывало глаза на тревожные симптомы в Европе.
4
Спустя четыре года сэр Томас Инскип, министр координации обороны, хорошо знающий Библию, применил к этому мрачному периоду, наследником которого ему довелось стать, образное библейское выражение: «Годы, которые пожирала саранча».