Английский генеральный штаб и командование нашей действующей армии уже давно были обеспокоены наличием бреши между северной оконечностью линии Мажино и началом английского укрепленного фронта вдоль франко-бельгийской границы. Военный министр Хор-Белиша неоднократно указывал военному кабинету на это обстоятельство. Через военные инстанции делались представления. Однако, учитывая наш сравнительно небольшой вклад, кабинет и наши военные руководители, естественно, не считали возможным критиковать тех, чья армия по силе в десять раз превосходила нашу. Французы полагали, что Арденны были непроходимы для больших современных армий. Маршал Петэн заявил военной комиссии сената: «Этот сектор не опасен».
Довольно большие полевые работы были проведены вдоль Мааса, однако не предпринималось никакой попытки создать что-либо похожее на прочную линию дотов и противотанковых сооружений, подобных тем, которые были сделаны англичанами вдоль бельгийского сектора. Более того, французская 9-я армия генерала Корапа была укомплектована частями, которые были определенно ниже обычного французского уровня. Из девяти ее дивизий две были кавалерийскими дивизиями, частично механизированными, одна дивизия – переброшенная из укрепленного района, две (61-я и 53-я) принадлежали ко второй категории, две (22-я и 18-я) были несколько слабее боевых и лишь две являлись дивизиями постоянной регулярной армии. Итак, от Седана до Ирсона на Уазе на фронте в 50 миль не было постоянных укреплений, и там были расположены лишь две дивизии кадровых войск.
Естественные препятствия не мешали немцам проложить путь через Арденны. Наоборот, они полагали, что современные механические транспортные средства и широкая организация дорожного строительства превращают этот район, дотоле считавшийся непроходимым, в наиболее короткий, верный и легкий для проникновения во Францию и срыва всего французского плана контрнаступления. Соответственно этому германское командование сухопутных сил планировало свой стремительный натиск через Арденны для того, чтобы отсечь левую согнутую руку союзных северных армий в ее плечевом суставе.
По первому сигналу северные армии ринулись на спасение Бельгии и устремились вперед по всем дорогам под приветственные возгласы населения. Первая фаза плана «Д» была завершена к 12 мая. Французы держали левый берег Мааса до Гюи, а их подвижные силы за рекой откатывались назад под усиливающимся нажимом противника. Бронетанковые дивизии французской 1-й армии вышли на линию Гюи, Анню, Тирлемон. Бельгийские войска, потерявшие канал Альберта, отходили на линию реки Гёта и занимали назначенную им позицию от Антверпена до Лувена. Они продолжали удерживать Льеж и Намюр. Французская 7-я армия заняла острова Валхерен и Южный Бевеланд и вела бои с механизированными частями 18-й германской армии на линии Герентальс, Берген-оп-Зом. Продвижение французской 7-й армии было настолько стремительным, что она оторвалась от своего тыла.
Превосходство английской авиации, если не количественное, то качественное, стало уже очевидным. Таким образом, до ночи на 12-е не было никаких причин полагать, что операции развиваются плохо.
Однако в течение дня 13 мая штабу лорда Горта стало известно о масштабах германского удара на фронте французской 9-й армии. К ночи враг укрепился на западном берегу Мааса по обеим сторонам Динана и Седана. Французское командование все еще не было уверено, куда направлен главный удар немцев – через Люксембург против левого крыла линии Мажино или же через Маастрихт на Брюссель. На всем протяжении фронта (от Лувена, Намюра, Динана до Седана) шли интенсивные тяжелые бои, однако они проходили не так, как предполагал генерал Гамелен, поскольку у Динана французская 9-я армия не успела укрепиться до наступления противника.
14-го начали приходить дурные вести. Вначале все было неясно. В 7 часов вечера я зачитал кабинету полученное от Рейно сообщение, в котором говорилось, что немцы прорвались под Седаном, что французы не в состоянии противостоять комбинированным действиям танков и пикирующих бомбардировщиков и просят еще десять эскадрилий истребителей для того, чтобы восстановить линию обороны. В других сообщениях, полученных начальниками штабов, наряду с такими сведениями добавлялось, что оба генерала, Гамелен и Жорж, считают положение серьезным и что генерал Гамелен удивлен быстротой продвижения противника. Действительно, группа генерала Клейста с ее огромной массой как тяжелых, так и легких танков полностью рассеяла или уничтожила французские войска на передовой линии фронта и теперь могла продвигаться вперед со скоростью, ранее неизвестной на войне.
Почти во всех пунктах столкновения армий мощь и ярость немецкого наступления были непреодолимы. Немцы форсировали Маас в Динанском секторе силами двух танковых дивизий. Самое ожесточенное сражение разыгралось на севере – на фронте французской 1-й армии. 1-й и 2-й корпуса английских войск все еще удерживали позиции от Вавра до Лувена, где наша 3-я дивизия под командованием генерала Монтгомери вела жаркий бой. Дальше к северу бельгийские войска отходили на антверпенские оборонительные позиции. Французская 7-я армия на приморском фланге откатывалась назад еще быстрей, чем она туда продвигалась.
Все английские эскадрильи сражались непрерывно; их основные усилия были направлены против понтонных мостов в районе Седана. Несколько мостов было уничтожено, другие повреждены в результате отчаянных, самоотверженных налетов. Авиация, действовавшая на небольшой высоте, понесла жестокие потери от огня зенитной артиллерии. Только за один этот день мы в общем потеряли 67 машин, а так как наша авиация вела бой главным образом против зенитной артиллерии, было сбито всего 53 самолета противника. В ту ночь во Франции из 474 боевых самолетов английских военно-воздушных сил осталось всего 206 машин.
Примерно в половине восьмого утра 15 мая меня разбудили, сообщив о том, что Рейно вызывает меня к телефону. Аппарат был у моей постели. Рейно говорил по-английски и был явно подавлен.
«Мы потерпели поражение».
И так как я не сразу ответил, он повторил снова:
«Нас разбили; мы проиграли сражение».
Я сказал:
«Но ведь это не могло случиться так скоро?»
Он отвечал:
«Фронт прорван у Седана, они устремляются в прорыв в огромном количестве с танками и бронемашинами» – или что-то в этом роде.
Я сказал тогда:
«Опыт показывает, что наступление должно прекратиться через некоторое время».
Но французский премьер снова повторил фразу, с которой он начал и которая оказалась слишком справедливой:
«Мы разбиты; мы проиграли сражение».
Я сказал, что готов приехать к нему для переговоров.
В этот день французская 9-я армия Корапа находилась в состоянии полного развала, а ее остатки были поделены между французской 7-й армией генерала Жиро, который принял командование от Корапа на севере, и командованием французской 6-й армии, которая формировалась на юге. Во французской линии обороны действительно была пробита брешь шириной примерно 50 миль, и через нее вливались потоком огромные массы немецких танковых частей. К вечеру 15-го немецкие бронеавтомобили, как сообщали, достигли Льяра и Монкорне, причем последний находился в 60 милях от первоначальной линии фронта. Фронт французской 1-й армии к югу от Лималя также был прорван. Дальше к северу все атаки против англичан были отражены. Немецкое наступление и отход французских дивизий на их правом фланге заставили англичан обеспечить свой фланг, развернувшись на юг. Французская 7-я армия отступила на линию укреплений Антверпена к западу от Шельды. Ее части были выбиты с островов Валхерен и Южный Бевеланд.