Достав сотовый, я ответила, будто кто-то звонил. Остановилась, напустила на себя обалдевший вид. Стала озираться по сторонам и дико размахивать руками.
– Встретиться? Сейчас? Ладно, черт возьми. Ты в переулке справа от меня? Так близко? Ты спятил? Тебя же поймают! Конечно, кто-то может подозревать, что ты со мной свяжешься. Конечно… Ладно, хорошо.
Захлопнув телефон, я припустила к двум зданиям, между которыми был узкий проход в переулок, по пути бросая косые взгляды себе за спину.
После моего блестящего представления в духе «Касабланки» и «Миссия невыполнима» я рванула к мусорному баку и спряталась за ним, надеясь, что вот-вот появится моя тень. Пока я сидела, согнувшись в три погибели и чувствуя себя до странности глупо, я мысленно играла с именем Рейеса, представляя, как оно обретает форму и срывается с языка. Рейазиэль. Прекрасный. Господи, как же оно ему подходит.
Но почему он причинил вред Пари? Я быстренько подсчитала: если Пари было четырнадцать, когда она с подружками вызывала в подвале духов, то Рейесу было не больше восьми. Ну, максимум девять. Как он мог на нее напасть? Может быть, это был вовсе не он. Может, Пари случайно вызвала кого-то другого, кого-то очень злого.
– Че делаешь?
Я подпрыгнула от неожиданности, поскользнулась и рухнула на задницу, перемазав ее и руки в незаконно утилизированном маслянистом пятне. Замечательно. Скрипнув зубами, я глянула на призрак ухмыляющегося гангстера, который мнил о себе чересчур много, что в приличном обществе просто не положено.
– Ангел! Мелкий ты гад…
– Это было потрясно, – сказал он и громко расхохотался, пока я изучала перепачканные руки.
Противные тринадцатилетние подростки.
– Так и знала, что надо было изгнать тебя, когда был шанс.
Ангел погиб, когда его приятель решил проучить долбаных puta vatos [5] , вторгшихся на его территорию. Ангел разбил машину, что так нравится сегодня детям, и попытался остановить сердитого приятеля, за что и заплатил слишком высокую цену. К бесконечному моему огорчению.
– Ты и кошку не изгонишь, не говоря уже о крутом до кончиков волос чикано [6] с порохом в крови. К тому же ты терпеть не можешь зря тратить силы.
Усмехнувшись собственной шутке, он взял мою протянутую руку и поставил меня на ноги. Я опять уселась на корточки, не желая выдавать свою наилучшую тактическую позицию для засады.
– Никакой крови у тебя нет, – услужливо напомнила я.
– Еще как есть, – возразил он, оглядывая себя.
На нем была грязная белая футболка, низко на бедрах висели джинсы, на ногах – стоптанные кроссовки. Плюс широкий кожаный напульсник. Чернильно-черные волосы коротко подстрижены, но лицо по-прежнему хранило что-то детское, а улыбался он так открыто, что сердце таяло.
– Просто сейчас она немного прозрачная, – добавил он.
Без особого успеха я поскребла руками по стенке мусорного контейнера. Интересно, сколько микробов обрели в моем лице новую среду размножения?
– Ты торчишь тут по какой-то причине? – спросила я, яростно вытирая руки о штаны.
Впрочем, вряд ли удастся стереть с себя жирную гадость без воды и растворителя для химчисток.
– Слышал, у нас дело.
Со старших классов Ангел был моим постоянным спутником, поэтому, когда три года назад я открыла свое агентство, сразу согласился стать у меня главным детективом. Рассчитывать в расследовании на бестелесное существо – все равно что списывать на вступительных экзаменах в колледж. Щекочет нервы, зато эффект есть всегда, что ни говори. Вместе мы распутали прорву дел.
Конечно, маслянистые пятна для него не проблема, поэтому он преспокойно сидел напротив меня, прислонившись спиной к мусорному баку. Его глаза проследили за моей рукой, когда я попыталась соскрести с левой ягодицы комки грязи и стереть жирное пятно.
– Помочь? – поинтересовался он, кивком указав на мою задницу.
Тринадцатилетние, как никто другой, подвержены гормональным бурям. Даже мертвые.
– Не надо. И у нас не одно дело, а сразу два.
Мими представлялась приоритетом профессиональным, Рейес – личным. Ни одним из них пренебречь было нельзя, поэтому я задумалась, какое из дел взвалить на Ангела. И выбрала Рейеса, просто-напросто потому, что никаких других источников в этой области у меня не имеется. Хотя Ангелу вряд ли это понравится.
– Что ты знаешь о Рейесе? – спросила я, очень надеясь, что он не испарится сию же секунду. Или не достанет откуда-нибудь девятимиллиметровый, чтобы пристрелить меня к чертовой матери.
Несколько мгновений он пялился на меня, поерзал, потом уперся локтями в колени и устремил взгляд вдаль. То есть в склад. Прошло еще несколько долгих секунд, и только потом он сказал:
– Рейазиэль не наше дело.
От одного только упоминания иномирного имени Рейеса воздух со свистом влетел мне в легкие. Откуда он знает? Или лучше спросить, как давно?
– Ангел, ты знаешь, кто такой Рейес?
Он пожал плечами:
– Я знаю, кем он не является. – Потом наградил меня тяжелым взглядом. – Он – не наше дело.
Вздохнув, я уселась на тротуар (плевать, грязный он или нет) и прислонилась к баку рядом с Ангелом. Мне было нужно, чтобы в этом деле он был на моей стороне. Я нуждалась в его помощи и особых умениях. Положив грязную ладонь на его руку, я произнесла:
– Если я его не найду, он умрет.
Ангел с сомнением усмехнулся и в этот миг показался мне старше тех тринадцати лет, которые успел накопить до гибели.
– Если бы все было так просто.
– Ангел, – с упреком сказала я, – ты же не всерьез.
Он смерил меня таким гневным, таким недоверчивым взглядом, что я с трудом подавила желание отодвинуться.
– Это ты не всерьез, – сказал он, будто я внезапно растеряла остатки здравого смысла. Знал бы он, как давно случилось это печальное событие.
Я знала, что Ангелу Рейес не по душе, но и подумать не могла, что настолько.
– Почему ты сидишь в луже масла и разговариваешь сама с собой?
Я глянула вверх. Рядом стоял Гаррет Своупс, темнокожий, с серебристыми глазами «охотник за головами», которому обо мне было известно достаточно, чтобы представлять для меня опасность. Я снова повернулась к Ангелу, но его уже не было. Ну конечно. Когда начинает пахнуть жареным, все хулиганы прячутся по норам, залегают на дно, в общем, варятся в своих собственных не самых безопасных котлах.
Поднявшись на ноги, я поняла, что моим джинсам конец.
– Что ты тут забыл, Своупс? – спросила я и второй раз за одно утро упала на задницу.
Среди детективов, гоняющихся за сбежавшими должниками, Гаррет был лучшим. Мы вполне сносно ладили, пока дядя Боб в порыве пьяной откровенности не выложил ему, чем я занимаюсь, чтобы заработать на жизнь. Не о детективном агентстве – Гаррет был в курсе. А о том, что Чарли видит призраки. После этого наши отношения с легким флиртом резко свернули влево – на территорию враждебности, как будто его злило, что я пытаюсь провернуть такую схему. Спустя месяц Гаррет медленно, но уверенно (хотя и очень неохотно) начал верить в то, что я делаю, получая доказательства, так сказать, из первых рук. Не то чтобы бы меня волновало, верит он или нет, но в своем деле Своупс был хорош и время от времени до крайности полезен. А что до его скептицизма, так пусть поцелует меня в задницу.
Похоже, это и ему пришло на ум. Наклонив голову, он пристально изучал наиважнейшую часть моей нижней половины, пока я стряхивала с нее грязь и какие-то ошметки, а потом спросил:
– Тебе помочь?
– Не надо. – Разве пару минут назад я не участвовала в таком же разговоре? – Прекрати повторять за Ангелом и ответь на вопрос. Минуточку! – Реальность впитывалась в мой мозг медленно, но уверенно. Челюсть отвисла, но я вернула ее на положенное место и воззрилась на Своупса. – Боже мой, ты и есть мой хвост.