– Пинки Флойд? – переспросил Своупс после недолгих раздумий.
– Ну да, как группа, только не совсем.
– Понятно. А у пальцев на руках тоже имена есть?
Повернувшись, я наградила его скептическим взглядом.
– Это самая большая нелепица, которую мне доводилось слышать в жизни.
– Это еще почему? – разобиделся Гаррет.
– С чего вдруг мне давать имена пальцам на руках?
– Кто тебя знает, – отозвался он, с трудом проговаривая согласные.
Его взгляд был затуманен лекарствами, и я поняла, что начала действовать последняя доза морфия.
Прижавшись к нему, я чмокнула его в щеку как раз в тот момент, когда его глаза закрылись. Я ожидала очередной вспышки гнева Рейеса, но вдруг осознала, что его нет. Вместе с его уходом у меня в груди воцарилась пустота.
После бесконечной череды больниц, униформ и вопросов меня наконец отпустили на собственное попечение. Поскольку я понятия не имела, что такое попечение, то решила, что будет нечестно считать меня ответственной за провал дела. Которое я провалю однозначно. Состояние Гаррета оставалось стабильным, а меня опять заклеили суперклеем. То есть мою голову. Тупая пульсирующая боль не давала забыть, каково это – получать по башке.
Когда в заброшенный отель прибыли копы, стрелявший был мертв. Его шея была сломана. По всей видимости, это случилось, когда он свалился с багажника своей тачки, откуда стрелял по нам. Ладно, я могу такое съесть и не подавиться. Я сказала полицейским, что Гаррет волновался, что меня похитили, потому и поехал за теми мужиками. Убедившись, он вызвал полицию и во всеоружии явился меня спасать. Тогда-то и застрелил одного из похитителей. Злого Риггза.
Однако у мужика со свернутой шеей, которого нашли на улице, глаза были не голубые. А значит, это был не Злой Мертаф, он же один из липовых агентов ФБР. Того, что пристрелил Гаррет, я знала как агента Фостера. Он оказался мелким преступником из Миннесоты. Тогда куда делся второй «федерал»? Специальный агент Пауэрс? Должно быть, успел слинять. Потому что стрелка со сломанной шеей я никогда в жизни не видела.
От поклонника «сочного» белья мистера Смита не было ни слуху ни духу, поэтому мне оставалось только надеяться, что с мистером Чао все в порядке. Попросить дядю Боба проверить больницы, чтобы найти его, я не могла, иначе он бы узнал, что в представлении участвовало больше людей, чем я рассказала. Если они не хотят светиться, то кто я такая, чтобы болтать о них направо и налево?
Куки с Диби провожали меня домой. Перед дверью миссис Аллен я остановилась и постучала. Было очень поздно, но я-то знаю, что по ночам она бродит по своей квартире с одной ей известной целью. А мне нужно было убедиться, что она не пострадала, когда меня похитили. Она приоткрыла дверь.
– Миссис Аллен, с вами все в порядке?
Она кивнула. Лицо ее выражало страх и сожаление. Я выяснила, что она позвонила в полицию, как только меня забрали, но не смогла описать ни похитителей, ни их машину. По крайней мере, она пыталась мне помочь.
– Ясненько. Если вам что-нибудь понадобится…
– Ты как? – спросила миссис Аллен дрожащим от возраста и беспокойства голосом.
– Все прекрасно, – ответила я. – Как Пипи?
Она бросила взгляд через плечо.
– Он очень волновался.
Я выдавила самую широкую, самую ободряющую улыбку, на какую была способна.
– Передайте ему, что я в порядке. И большое спасибо за то, что позвонили в полицию, миссис Аллен.
– Они тебя нашли?
– Они меня нашли.
Диби и Куки сопроводили меня в мою квартиру, а я решила, что больше никогда не буду недооценивать миссис Аллен и ее пуделя.
– Кажется, нас ждет много-много кофе.
– Не смей, – сказала я, когда Куки направилась к творцу. Конечно до Творца, который Господь Бог, ему далеко, но кофе мистер Кофе творит великолепный. – Пойди, отдохни. Обещаю, что не буду спать, но больше на ногах ты не простоишь ни минуты.
Было почти двенадцать ночи, а неделька выдалась самая нелегкая в моей жизни. Конечно, если не считать того раза, когда я расследовала исчезновение туриста во время Марди Гра [26] .
Куки и дядя Боб обменялись сомневающимися взглядами.
– Давай я первый ее постерегу, – предложил он ей, – а ты передохни немного. Через пару часов я тебя разбужу.
Поджав губы, Куки все равно подошла к кофеварке.
– В любом случае, кофе не помешает. А вы обещайте разбудить меня ровно через два часа.
В ответ Диби ухмыльнулся. Ухмыльнулся! Он флиртовал! Бога ради, у меня же сотрясение, меня и так подташнивает. А она взяла и улыбнулась ему в ответ. Точно так же. Фу-фу-фу!
– Это еще что? – резко спросила Куки.
– А что там?
– Записка. Откуда она взялась?
Наверняка она имела в виду записку с угрозами, которую я нашла этим утром.
– Я же тебе рассказывала, – ответила я самым невинным на свете голосом.
Стиснув зубы, она медленно пошла ко мне, размахивая запиской.
– Ты спросила, не оставляла ли я тебе записку. И ни слова не сказала о том, что в ней угрожают твоей жизни.
– Что?! – Диби вскочил с дивана, куда только что уселся, и выхватил записку. Прочитав ее, он с упреком воззрился на меня. – Клянусь, Чарли, не будь ты моей племянницей, арестовал бы тебя за препятствие правосудию.
– С чего вдруг? – возмутилась я для проформы. – На каких, черт возьми, основаниях?
– Это улика. Ты должна была рассказать мне о записке, как только она появилась.
– Ха. – Сейчас я им всем покажу! – Я понятия не имею, когда она появилась. Она лежала на кофеварке, когда я проснулась.
– В твою квартиру кто-то проник? – изумился Диби.
– Ну, я, кажется, никого не приглашала.
Он повернулся к Куки.
– И что нам с ней делать?
Та все еще пыталась испепелить меня взглядом.
– Думаю, уложу ее к себе на колени и отшлепаю.
Дядя Боб просиял. Неужели Куки жизнь совсем не учит?
– Можно мне посмотреть? – поинтересовался он.
Словно меня тут вообще не было.
Куки хихикнула и вернулась к мистеру Кофе. Блаженный шоколад! Все это не может происходить на самом деле.
В дверь ванной постучали.
– Чарли, солнышко?
– Да, Диби, дорогуша?
– Ты не спишь?
Смешной он у меня.
– Сплю, – ответила я, смывая мыльную пену со спины.
Раздраженный вздох я даже через дверь услышала, а потом Диби снова заговорил:
– Меня вызывают в участок. Похоже, у нас что-то есть по делу Кайла Кирша. – Слова «Кайла Кирша» он произнес шепотом, и я чуть не прыснула от смеха. – Я поставил двоих ребят следить за домом. Одного пошлю к тебе.
– Дядя Боб, я обещаю не спать. Мне еще нужно кое-что проверить. – Например, еще раз поглазеть на сногсшибательную фотосессию мистера Рейеса Александра Фэрроу из серии «Шальные парни». За фотки его задницы я и сама бы отвалила целое состояние. – Все будет путем.
Несколько долгих секунд он раздумывал и наконец согласился:
– Ладно. Я мигом. Одна нога там, другая здесь. На всякий случай предупрежу ребят, вдруг тебе что-то понадобится. И не засни.
Я захрапела. Громко.
– Уморительная ты барышня, – сказал Диби, но я чувствовала, что восхищается он вовсе не искренне.
Надеясь на качество суперклея, я как можно осторожнее вымыла волосы. Кто бы знал, что обзавестись сотрясением так больно? Пришлось сесть, чтобы побрить ноги. Мир продолжать крениться вправо, поэтому стоять на одной ноге было самоубийством. Все-таки отходняк – редкая гадость.
Я как раз собиралась выключить воду, когда ощутила его присутствие. Пробирающий до костей жар устремился ко мне. Воздух потрескивал, как от электричества. Меня окружил его земной запах, такой, какой бывает в полночную грозу, и я глубоко вдохнула. Я слышала, как бьется его сердце. Сильные удары наполняли атмосферу и эхом отдавались у меня в груди. Прекрасный звук. Дождаться не могу, когда увижу его настоящего. Из плоти и крови.