Однажды, когда Лилька была в девятом классе, мать собралась с подругой в театр. Принарядилась, причесалась в парикмахерской, сделала макияж, глянула перед самым выходом из дому в зеркало и вдруг услышала Лилькин восторженный возглас:
— Ой, мама! Какая ты красивая! Ни за что не скажешь, что пожилая!
«Вот он, жестокий эгоизм молодости», — подумала мать и, еле сдерживая слезы, проговорила:
— Спасибо, доченька…
Лиля достала из горки два хрустальных бокала, поставила на стол, поглядывая на Леху.
— Ты отлично играла сегодня, — сказал он, разливая вино.
— Спасибо, я рада, что тебе понравилось.
— И ты такая красивая…
Они выпили вина. Есть не хотелось — в общаге набили желудки бутербродами, и теперь даже мамины заготовки не привлекали.
— Где я тебе понравилась больше — в первом отделении или во втором? — спросила Лиля.
— Конечно, в первом. Хотя и во втором ты зал завела. Я по КВН хорошо знаю, всегда чувствую, когда зал заводится. А в первом у тебя вдруг такая глубина открылась, что мне за тебя страшно стало… ну-у… не за тебя, а за твою героиню.
— Правда?
— Что ты спрашиваешь, не веришь, что ли?
— Не знаю… — смутилась Лиля, — просто неожиданно услышать от тебя…
— А где твои родители, спят? — Леха кивком головы указал на смежную комнату.
— У меня только мама, она сейчас в отъезде.
— Бедная, одинокая примадонна, — произнес Леха и ласково прижал к себе Лильку.
Она ткнулась ему носом в ямку над самой ключицей, вдохнула запах его кожи, потом задрала голову и вопросительно посмотрела в глаза. Леха приподнял ее, прижал к себе и поцеловал в губы. В голове у Лильки все поплыло. Не разжимая рук, он опустил ее на тахту и, нависая над ней, начал раздевать, скидывая все на пол, туда же полетела и его одежда…
Лиля лежала под градом его поцелуев, не смея шевельнуться, чтобы не закончился этот сон, это наваждение. Когда они в мощном порыве вдруг слились в единое целое и задвигались в волшебном, синхронном ритме, Лиля, закусив пересохшие губы, зашептала:
— Еще… еще.
Конца этой безумной ночи не было…
Утром Леха не пошел на последний экзамен. Он лежал в нежных объятиях Лильки и, казалось, не собирался вообще вставать из постели.
И все повторялось снова и снова…
— Я люблю тебя, ты это знаешь? — тихо спросила Лиля.
— Теперь знаю.
— А раньше не знал? — удивилась она.
— Догадывался, — улыбнулся Леха.
— Что же ты так долго догадывался, догадывался…
— Я не знал, какая ты…
— Может, потому, что видел только Таню?
— Я не думал об этом. Понимаешь, — он чмокнул Лильку в щеку и положил ладонь на ее обнаженную грудь, — мне не нравится вообще анализировать, копаться в себе и все такое… Иди ко мне, я все время хочу тебя.
Лиля с готовностью откликнулась на призыв, рыбкой поднырнув под него.
— Мы вместе, и нам хорошо… Молчи и слушайся меня.
— Да… да… нам хорошо… — эхом отозвалась Лиля.
Когда они оторвались друг от друга, Леха, закрыв глаза, объявил:
— Знаешь, я не пошел на экзамен.
— Ты с ума сошел! Что теперь будет? — взволновалась Лилька.
— Если мы сейчас не съедим чего-нибудь из твоих запасов, то умрем голодной смертью вместе в один день и в один час, — ответил Леха и, направляясь в ванную, добавил: — А экзамен я пойду сдавать послезавтра с другой группой.
Леха оставался у Лили всю следующую ночь и день. На экзамен пошел прямо от нее…
Последнее время Таня все чаще ловила себя на мысли, что ей до слез, до боли в сердце хочется влюбиться. Ну нельзя же отношения с милым, до кончика длинного носа изученным Лехой считать любовью?! Это даже на флирт не тянуло. Вот он был влюблен в нее, в этом Танька не сомневалась. Хотя влюбленность не мешала ему хорошо учиться, верховодить в КВН и быть любимцем курса.