Алан Беннетт. Вторая молодость миссис Доналдсон
Повесть
Как я понимаю, вы — моя жена, — сказал мужчина, сидевший в приемной. — Кажется, я еще не имел счастья… Позвольте узнать, как вас зовут?
Средних лет, сухопарый, с голыми ногами и в коротком халате, под которым, как подумалось миссис Доналдсон, он мог быть совершенно без всего.
— Доналдсон.
— Точно. А я Терри. Я уезжал.
Он протянул ей руку, и, хотя пожала она ее быстро, халат распахнулся, и она увидела оранжевые трусы с заткнутым за широкую резинку мобильным.
— Проблемы с задним проходом, — сообщил Терри бодро.
— Нет, — сказала миссис Доналдсон, — кажется, нет.
— У меня, дорогуша, а не у вас, — сказал Терри. — Вы просто моя жена.
— Мне сообщили, — ответила миссис Доналдсон, — что у вас трудности с мочеиспусканием.
— Вряд ли. — Терри подтянул трусы. — Быть такого не может.
— Частые позывы, — сказала миссис Доналдсон. — Всю ночь приходится бегать.
— Ну нет же! Я хожу перед сном, а потом утром, как проснусь. Ну, что я вам рассказываю, — хихикнул он. — Вы же моя жена.
Миссис Доналдсон открыла папку.
— Сами убедитесь — проблема по другому отделу. Стул твердый, болезненный. Бывает кровь. И все такое. Я подумал, наверное, я застенчивый, и вы пошли со мной, чтобы держать меня за руку.
— Да, я ведь была медсестрой, — согласилась миссис Доналдсон. — И все эти термины знаю прекрасно. Кишечник, прямая кишка, простата.
— Погодите-ка! — сказал Терри. — Вы и в самом деле были медсестрой?
— Нет, — ответила миссис Доналдсон. — Я вдова.
— Так, подождите минутку, — сказал Терри. И, завязав пояс на халате, вышел.
Когда он вернулся, она сидела на другом месте. Он сел рядом, но ничего не сказал.
— Ну и? — спросила миссис Доналдсон.
Он показал на свою промежность.
— Мочеиспускание-таки, но кишечник все равно в деле — чтобы осмотреть старушку-простату, так и так придется лезть с заднего хода. А уж дальше все зависит только от того, чем он решит их загрузить.
Дверь открылась. Послышался смех, и в приемную выскочила вся в слезах девушка с беджиком.
— Дорогуша, я же пыталась вам намекнуть, — сказала, застегивая на ходу блузку, вышедшая за ней пожилая дама. — Про желчный пузырь — это был ложный след.
Прозвенел звонок. Терри и миссис Доналдсон встали.
— После вас, — сказал Терри и ткнул миссис Доналдсон пальцем в спину пониже талии. Она увернулась.
— Не забывайте, вы же застенчивый.
В то утро студентов было шестеро — четверо юношей и две девушки. Помещение было обставлено под кабинет врача — письменный стол, стол для осмотра, и где-то в углу маячил, изображая полную безучастность, доктор Баллантайн, руководитель группы. Так кто же этот Терри, подумала миссис Доналдсон, трусы у него выдающиеся.
— Доброе утро, миссис Доналдсон, мистер Портер, — приподнялся в кресле Баллантайн.
— Не стану спрашивать, как вы себя чувствуете — это пусть выясняют наши юные лекари, увы, без покинувшей нас в расстроенных чувствах мисс Траскотт. Да вы проходите, проходите. Кто-нибудь предложит этим милейшим людям сесть? — Он снова опустился в кресло. — Мистер Роузвелл, за дело!
Нервный пунцовый юноша с разными ушами и в халате на пару размеров больше, чем надо, кое-как усадил их и сам с опаской сел за стол. Затем вытащил руку из чересчур длинного рукава и попытался улыбнуться Терри.
— Итак, что вас беспокоит?
Баллантайн тяжело вздохнул и обхватил голову руками.
— Поздравляю, мистер Роузвелл. Вы всего на втором курсе медицинского, а уже умеете то, чему я не научился за двадцать лет практики. Вы можете с ходу определить, кто болен, а кто нет.
Студенты подобострастно захихикали.
— Откуда вы знаете, кто из этих двух, с виду вполне здоровых людей, ваш пациент?
Роузвелл покраснел еще гуще.
— Он же в халате.
Баллантайн взглянул на Терри как в первый раз.
— И в самом деле. А что это вы, мистер Портер?
— Я думал время сэкономить.
— Мы здесь собрались не время экономить. Мы здесь, — он одарил миссис Доналдсон обворожительной улыбкой, — собрались жизни спасать. Больше не бегите впереди паровоза. Вот будь пациенткой миссис Доналдсон, я уверен, она не явилась бы… — он на секунду задумался, — …в неглиже. — Он мечтательно улыбнулся, нарисовав в воображении такую картину. — Продолжайте, мистер Роузвелл.
На занятия к медикам миссис Доналдсон стала ходить с месяц назад, а в больницу гораздо раньше. Именно здесь медленно и довольно мучительно умирал мистер Доналдсон, и супруга безропотно навещала его ежедневно. Со временем этот распорядок стал ее раздражать, но она приноровилась и даже привыкла к такой жизни, так что, когда муж скончался, утрата оказалась двойной — она тосковала по самим посещениям не меньше, чем по тому, кого посещала, и днем просто не знала, чем себя занять. Поскольку никаких обязательств у нее не осталось, она неделями торчала дома, что Гвен, ее замужняя дочь, сочла достойным проявлением скорби и в душе радовалась — она всегда считала, что мать недостаточно ценит отца.