- Ты мне вообще - веришь?
- Бывает иногда. - ответила она.
- Тогда слушай и не перебивай. Договорились?
- Как скажешь, Серёж.
Как бы я не путался, как бы эмоционально не размахивал руками, сбивчиво рассказывая, но за Настькой наблюдал. Сперва у неё подпрыгнули брови, после начали расширяться и без того большущие глаза. Дважды та порывалась что-то спросить, но всякий раз сдерживалась. Когда речь дошла до погони со стрельбой, та молча поднялась, отвернувшись. Сделав жест помолчать постояла минуту, затем села обратно. Глядя в упор, медленно произнесла:
- Карецкий... Не знай я тебя как облупленного, вылетел бы вон сию секунду. - по щеке её прокладывала путь чистая слезинка. - За розыгрыш. Но ты не врёшь и не шутишь, я вижу. Продолжай.
Продолжать не хотелось. Но, сделав усилие, я описал 'Горэнерго' с ментами и звонок однокашнику.
- Батарею вынул? - Настька уже взяла себя в руки.
- Полчаса назад.
- Кто может обо мне знать?
- В смысле? - не понял я.
- В смысле, что если всё ТАК плохо, то прошерстят все места, где ты можешь находиться. Коллег и друзей на сей факт трясти станут первыми. Уже трясут, наверняка. - успокаивающе добавила она.
Я наморщил лоб. Отношений наших я не афишировал, но и не скрывал особо. Друзей у меня не было - пятничные собутыльники не в счёт. Несколько раз гуляя с ней вдвоём, встречал коллег, в разговорах на работе упоминал, бывало... Настька и Настька, подруга! Вроде бы, адрес и фамилию её никому не называл...
Настька напряжённо ждала. Косая чёлка, которую я так любил, плотно сжатые губы, чуть припухшие, покрасневшие глаза... Застывшим взглядом они смотрели в мои..
Внезапная боль обожгла сознание. Медленно поднявшись, я повернул в сторону прихожей.
- Ты куда это?!.. - удивлённо раздалось вслед.
- Пойду я.
- Куда?
- Отсюда.
Шаря по стене в поисках выключателя, я ощутил щекой горячее дыхание. В следующую секунду мою голову развернули с такой силой, что хрустнули позвонки. И в губы впился мокрый, почему-то солёный, поцелуй.
- Идиот... Кретин! - прижимаясь ко мне и нежно целуя, шептала она. - Да как ты... Как ты подумать смел, сволочь, что я... Мне... - разрыдавшись в полный голос Настя оттолкнула меня, тут же крепко схватив за рубашку. - Ненавижу тебя, Карецкий!!!.. Ненавижу, слышишь? Непроходимый, самовлюблённый тупица!!! А ну быстро, тут же!.. Сейчас же вернулся обратно, или... Или я...
Громко всхлипывая, она изо всех била меня кулачками, пытаясь вырваться. А я прижимал её к себе, ласково гладя мягкие волосы и с трудом сдерживая улыбку. И почему-то именно сейчас, в эту самую секунду ощущал себя счастливым, как никогда. Несмотря ни на что.
Я провёл руками по её плечам, и она выгнулась, замерев. Коротенький халат бесшумно сполз вниз. Перестав меня лупить, Настька уже торопливо расстёгивала пуговицы моей рубашки...
Двадцать минут спустя мы снова сидели на кухне. На этот раз она тесно прижалась рядом, загородив собой путь к выходу и мне оставалось одно окно. Тоскливо поглядев в которое с высоты четвёртого этажа я решил, что лучше уж сдаться, как и советовал Самсонов. Перспектива лепёшки не впечатляла ничуть.
- Там всё такое же, как у нас? Лес, растения? Эта ваша... Подстанция? - подперев голову ладошками, она напряжённо думала.
- Точь-в-точь. Разве, здание совсем старое. Годов шестидесятых на вид.
- На одежде у тебя колючки видела. Там нацеплял? - спросила она.
- Угу.
- Пойдём-ка, покажешь.
- Да чего на них...
- Карецкий!.. - грозно сказала она.
- Пошли.
Сняв куртку с вешалки, я обнаружил спину утыканной той гадостью, что нагло распространяет потомство с помощью всего, что движется. Волков, лис, коров... Оленей! Последнее сравнение мне не понравилось, и я начал отдирать репейник. Настька тоже с интересом содрала пару незваных путешественников.
- Арктиум лаппа ... - задумчиво произнесла она.
- Чего?
- Большой лопух!
- Я?
- На латыни, дурень. Но и ты тоже, не сомневайся. - она бросила колючкой в мою сторону, угодив в висящую шубку. - Ты мне шубу испортил!
- Всегда считал, это репей? - торопливо отодрав фигню, спросил я. - Лопух же больше?
Убийственный взгляд заставил меня заткнуться.
Первым образованием у неё числился биолого-почвенный по специальности ботаника. Поэтому крыть было нечем.
- И это всё? - спросила она. - Оттуда?
- Да. - я задумался. - Подожди, нет.
Забрав у Настьки куртку, я начал рыться в карманах, выложив на столик: зажигалку, сигареты. Фазоиндикатор однополюсный, за ним - двухполюсный. После чего на свет извлеклась связка пломб (тех, что вешают на счётчики), пара динреек, поверенные плоскогубцы, отвёртка с бокорезами. Тоже, поверенные. Складной перочинный нож и универсальный ключ от подстанций.
Закончив с тяжёлой артиллерией и поглядывая на округлившиеся глаза девушки, я невинно высыпал в растущую горку моток тонкой проволоки, моток толстой. Несколько гаек-восьмёрок вперемешку с десятками, шайбы, горсть болтов всех калибров. Четыре авторучки, карандаш, замазку. В отдельном пакете нашлись давно считавшиеся утерянными саморезы и несколько анкеров в сборке. Два удостоверения гордо дополнили картину, примостившись в самом верху.
- Карецкий, я конечно понимаю, что ты электрик и всё такое... - Настя ошеломлённо взирала на это великолепие. - Но...
- Ты сумку ещё не видала. - буркнул я, начав рыться в куче. - Это на всякий случай.
- Всякий?!..
- Да. Нашёл, кажется.
Болт я узнал сразу. Отличаясь от остальных тот необычно играл на свету, но и только. Разве, на ощупь казался тяжелей остальных? Лишь чуть-чуть, самую малость.
- Оттуда?
- Подобрал, когда очухался в первый раз. Думал, мой.
Она подняла крепёж на свет. Повертела в руках, разглядывая и взвешивая. После быстро унеслась в ванную, откуда тут же зажурчала вода. Встав в дверях, я непонимающе следил за её действиями, не вмешиваясь: нарвусь - хлопот не оберёшься.
Отмыв болт и опять подержав у лампы, она с неожиданно бросила его мне. Я едва успел среагировать, спасая зеркало.
- Обалдела? - разглядывая блестящую поверхность, я чуть потёр пальцем. Болт как болт, ничего интересного. Десятка. Разве, ярче остальных?
Когда я кинул его в общую кучу, начав распихивать хлам в спецовку, сзади раздалось:
- Карецкий?
- М?
- Ты и правда такой тупой?
- А что случилось?
В этот момент я как раз пытался впихнуть двухполюсник в нагрудный карман. Почти никогда им не пользуясь (хватало индикатора-отвёртки), я ума не мог приложить, как штуковина помещалась там прежде.
- Ты знаешь, из чего твой шуруп?
- Из кармана? - механически ответил я.
- Дубина ты! Из чего сделан?
- Нет.
- Он серебряный, Карецкий! Во всяком случае, серебра в этом сплаве - большинство!
Двухполюсник брякнул о пол. А в голове моментально нарисовалась табличка из институтского курса физики. Та, что в 'сименсах' на метр. Где самым токопроводящим металлом, опережая остальные и включая даже золото, значилось серебро.
Серебряные же болты могли использоваться в одном единственном случае, насколько я разбирался в электричестве. Если детали, которые они скрепляют - так же сделаны из серебра, иначе в них отсутствует смысл. Болты же, постоянно валяющиеся под ногами в трансформаторных будках, крепят не что иное, как шины. К которым, в свою очередь, подведены кабельные линии и так далее. И если я всё верно понимаю...
Я ошеломлённо повернулся к Насте. Та, не двигаясь, смотрела не меня. Наконец, проведя рукой по лбу, медленно опустилась на табуретку. Устало сказав: