— Ты хочешь воевать с Эдвином в рамках закона? — Мама скептически нахмурилась.
— Нет, совсем нет. Но действовать нужно с оглядкой на закон, это раз. И два… Мам, я уже думала об этом. Эдвин не сам по себе. Несчастный случай не решит проблему. Нам надо вычистить все гнездо гадин, и эта актриса может дать нам несколько имен.
— Я тебя поняла.
Мама спрятала список во внутренний карман жилетки, залпом допила чай и вдруг, хихикнув, резко сменила тему:
— Говоришь, Эдвин теперь в полном подчинении у Кэт и не может ей навредить? И развлекается она… своеобразно?
— Мам! — Я вдруг покраснела как девчонка, жарко и неудержимо. Вот тебе и взрослая женщина. Правда, в запале я выболтала чуть больше, чем хотела, о том, как именно поступила кузина с попавшим в ее власть мужчиной. А поскольку на самом деле я предпочла бы об этом совсем забыть, не то что обсуждать такие темы с… с матерью… то теперь и отреагировала соответственно.
— Ты уже большая девочка, Мелани, — предсказуемо вернула мне мои же слова мамуля. — И знаешь, что муж с женой в спальне не в стратегические игры играют всю ночь. Чего смущаться?
— Ну, не то чтобы совсем не стратегические. — Я послушно взяла себя в руки, усилием воли перестала цвести, как мак по весне, и даже слегка улыбнулась. — А насчет Кэтрин ты права. Вкусы у нее своеобразные. Но это не наша проблема. Гораздо важнее то, что я не уверена в правильности своего решения.
— В каком смысле? — Мамин взгляд потяжелел и стал совершенно серьезным, из него исчезли все искорки смеха до одной.
— Я не уверена, что Эдвин не сможет настроить Кэтрин так, чтобы она не мешала ему заполучить меня, а через меня — наш семейный артефакт.
— Мели, что за глупости, дочка? Конечно, ты поступила правильно! Ты ведь четко про ритуал сказала, и я сама немного в курсе. Остановить ритуал невозможно, можно заменить участников. В идеале было бы хорошо, чтобы полный контроль достался тебе, но раз условием было искреннее удовольствие от происходящего и от власти над жертвой ритуала, то очень повезло, что тебе под руку попалась Кэтрин. Захочет она корону. И что? Гарльтоны в любом случае на стороне Эдвина, этого достаточно. Если бы ты не выбралась, это был бы тактический провал, обернувшийся стратегической катастрофой. Ты вдумайся — ничего не изменилось. Разве в той жизни, из которой ты пришла, Кэт не была на стороне Эдвина?
— Была, — вздохнула я, вспоминая несбывшееся прошлое.
— Вот. Пусть развлекается. Пока она играет в Эдвина, он не придумывает очередную подлость, уже плюс. Меня другое удивляет. Вред — понятие относительное. Что помешает ему под предлогом заботы опоить ее чем-нибудь и запереть, чтобы она банально не могла ему приказывать?
— Ничего, кроме ее родителей, — пожала я плечами. — Конечно, они его союзники, и подозреваю, что рычагов давления на этих людей у Эдвина достаточно. Но все же мне удалось несколько спутать карты и затруднить им всем жизнь. Просто надавить и запереть Кэтрин теперь будет в разы сложнее. Как бы ни был жаден муж твоей сестры, хоть сколько-то влияния леди Гарльтон на своего супруга имеет. И она не позволит просто так куда-то забирать и запирать Кэт. К тому же никто не помешает кузине прямым приказом запретить Эдвину рассказывать о том, что она его хозяйка, и вообще говорить родителям лишнее. Нет, у моего бывшего мужа один выход: еще до утра убедить свою новую хозяйку стать союзницей. И я ставлю на то, что у него получилось.
— Что же, мы в любом случае предупреждены, — кивнула мама. — Значит, пока займемся самым неотложным делом — отведем опасность от моего деверя. Эндрю сильный и честный человек, он заслуживает лучшего. А этой актрисе погорелого театра я все волосы лично выдеру за брата моего мужа!
— Мам, не горячись. — Я невольно улыбнулась. Да, леди Риона не зря стала воином. — Сначала предупредим дядю, а потом поймаем в ловушку того, кто сам пришел ловить нас.
— Да, верно.
За разговором я как-то не заметила, как стрелки часов приблизились к двенадцати. И усталость навалилась тоже незаметно. Все же день выдался слишком ярким на эмоции, и я вдруг выдохлась.
Сама не поняла, как оказалась на диване, лежащей у мамы на коленях. Кажется, она что-то фыркнула про взрослую и состоявшуюся женщину, а потом погладила меня по голове и поцеловала в лоб.
Кажется, папа вернулся очень поздно. Я слышала, как он тихо переговаривался с мамой, но в полусне не разобрала, о чем именно. Кажется, он подхватил меня и, как в детстве, перенес в постель, а мама стянула с меня верхнюю одежду.
А потом мне снился сон, в котором я искала сэра Эгоиста, я бежала к нему и безнадежно опаздывала. Часы отсчитывали последние минуты его жизни, и мне казалось, что еще немного — и я рассмотрю его лицо, узнаю. Достаточно назвать по имени… Но время во сне истекло раньше, чем я успела добежать, раньше, чем я успела рассмотреть, вспомнить. Все, что я увидела, — как он заваливается навзничь и с немым укором в глазах низвергается в пропасть.