Особняк Макарова походил на все холостяцкие берлоги: мебель из стоковых магазинов и никаких излишеств. Только на стене в кабинете висела полка с раритетными бумажными книгами. Вяземцев провел пальцем по корешкам: Стругацкие, Ефремов, Лукьяненко. Там же нашелся стеклянный стеллаж с инопланетными сувенирами – кристаллами, минералами и закатанными в пластик растениями. Разумной жизни на новых планетах пока не нашлось, но всякой органики было в достатке – от кораллов до гигантских деревьев и примитивных насекомых.
– Что скажешь? – Вяземцев повернулся к зависшей у плеча мухе.
– Осмотр закончен. – В голосе Робина слышалось разочарование. – Следов взлома и насилия нет. Идентифицированы отпечатки Макарова и его дочери. Два дня назад она обыскивала дом.
– Ясно, – скривился Вяземцев. – Куда же ты, Ленька, запропастился? – протянул он.
Ему вдруг вспомнилось, как они пацанами бегали наперегонки по старым гаражам и заброшкам, как сигали с тарзанки в реку, гоняли на велосипедах… Не вернуть уже те времена, и жизнь прожитую не вернуть. Второго шанса никто не даст, а хотелось бы.
В животе резануло. Вяземцев потянулся к нагрудному карману и чертыхнулся, не нащупав блистера. Мало того что не пообедал, так еще таблетки забыл.
– Болит? – участливо поинтересовался Робин.
Вяземцев не ответил. Он прошел на кухню, достал из мойки кружку, налил воды и выпил. Приятная прохлада спустилась в низ живота, и боль слегка отступила. Вяземцев знал: это ненадолго. Он дернул за ручку холодильника и с досадой уставился на бутылку прокисшего молока и вскрытые заплесневевшие консервы.
– Есть тут аптечка? – Вяземцев оглядел кухню.
– Я не нашел. – Мухи Робина заметались под потолком.
Вяземцев полез в кухонный шкаф. С полок посыпались коробки с травяными чаями, сухими кашами и пластиковые пакеты без надписей. Последним вывалился серебристый круглый контейнер. Вяземцев кинулся ловить его, но кругляш проскочил между ладонями, срикошетил от столешницы и глухо стукнулся об пол.
К контейнеру с жужжанием метнулась пара мух.
– Вот это может помочь! – воскликнул Робин.
Вяземцев поднял контейнер и покрутил в руках. На видеоэтикетке колыхались бурые водоросли. Над ними по желтому небу неспешно ползли два красных диска. Мерцающая надпись гласила: «Пандефен – природный пробиотик с планеты Пандея. Восстанавливает стенки желудка, нормализует работу кишечника». Ниже – мелкая приписка: «Не является лекарственным средством» и штамп санитарной службы: «Экспериментальная партия для апробации в клинических условиях».
Вяземцев недавно слышал о Пандее. Там нашли то ли жуков, то ли пауков с признаками интеллекта. Дня три в желтой прессе мелькали заголовки об обнаружении разумной формы жизни, но вскоре все заглохло.
– Нет уж! – поморщился Вяземцев. – Ты знаешь мое отношение.
– Это новейшее открытие, – зашуршал в ухе Робин. – Биоактивная органика, быстрая регенерация клеток.
– Нет! – рыкнул Вяземцев и тут же согнулся от резкой боли.
Приступ оказался сильнее обычного. Руки тряслись, на висках выступил пот.
– Я проверил медкарту Макарова, – не унимался Робин. – У него выявили рак желудка, а через неделю сняли диагноз. Предполагаю, подействовал препарат.
– Откуда он взял его? – прохрипел Вяземцев.
– Родственные связи, – хихикнул Робин. – Дочь Макарова работает в Транспланетной фармацевтической корпорации.
В животе снова нестерпимо резануло, словно садист воткнул нож чуть выше пупка и с наслаждением вращал его. Вяземцев рухнул на пол и скорчился в позе эмбриона.
– Юрий Михайлович! – В ухе зазвенел мелодичный женский голос. – Вызывает подстанция «скорой помощи» номер пять. У вас ухудшение витальных показателей. Выслать бригаду? Подлетное время – сорок минут.
– Почему так долго?! – Вяземцев хватал ртом воздух, словно рыба.
– Большая загрузка, – получил он равнодушный ответ.
– Отменяйте вызов.
– Зафиксировала отказ, – пропел женский голос и отключился.
Дрожащая рука Вяземцева потянулась к контейнеру. Крышка щелкнула и отползла в сторону, выпустив в воздух легкий дымок. На дне кругляша колыхалась белая взвесь.
Боль не отпускала. Вяземцев лег на спину и вылил содержимое емкости в рот. На язык потекла прохладная жидкость с кисловатым привкусом. Нос защекотал запах мандарина. Вяземцев зажмурился и глотнул.