— У тебя времени в обрез, до завтрака ты должен привести себя в порядок, — Вадим открыл форточку, впустив в комнату свежий морозный воздух.
— А сколько уже времени? — Рагозин высунул голову из под одеяла и, зевая, посмотрел на настенные часы, — Ого! Да я вообще-то в порядке, — он почёсываясь направился в ванну, — только не выспался.
— И что, никакого похмелья не чувствуешь? — спросил Бурый, когда Рагозин вышел из ванной, вытираясь полотенцем.
— Похмелье? С пива!? Ты что смеёшься?
— Э-э-э, дорогой, от пива, что б ты знал, самое хреновое похмелье. Я перед тем, как совсем пить бросил, несколько лет пил одно только пиво. Поэтому, говорю со знанием дела. Если с вечера выпить литров шесть на рыло, а утром продолжить, — запой обеспечен. Да такой, что приходилось пару раз врача-похметолога вызывать.
— Похметолога? Что за врач такой?
— Ну, это народное название. Вообще-то он врач-нарколог. Когда уже на пенсии жил в Екатеринбурге, там во всех местных газетах было полно объявлений типа: «Выводим из запоя на дому». Звонишь по указанному телефону, приезжает к тебе домой врач, (может, кстати, тебе все документы предъявить, — диплом, лицензию и т.д.). Платишь ему пару тысяч…
— Сколько!?
— Ну, это я имею в виду наши деньги, долго объяснять. Он тебе делает укол, потом — капельницу на полчаса, ещё один укол, и ты сутки спишь. Просыпаешься как стёклышко, ничего не болит, никакого желания выпить нет. Ты, кстати, возьми это на заметку. Мне приказано тебе рассказывать всё на бытовую тему. Прикинь, в запое человек может находиться от трёх дней до месяца и больше. В зависимости от здоровья и финансов. Сколько за это время человек пропьёт денег и угробит здоровья? Плюс неприятности на работе и в семье? А тут, если человек понимает, что из запоя ему самостоятельно всё равно не выбраться, он платит какую-то сумму и через сутки — здоров. Пропьёт то он по любому больше. При мне эту услугу оказывали врачи в частном порядке. А если это организовать на государственном уроне? Во-первых: деньги пойдут в бюджет государства; во-вторых — меньше нормальных в общем то мужиков умрут от запоя; и в-третьих — это часть борьбы с пьянством. И не такая, как устроил Горбачёв, ограничив продажу спиртного и вырубив виноградники. Пить то меньше не стали, просто наживались всякие перекупщики-спекулянты да самогонщики.
Борьба с пьянством, это, кстати, очень серьёзный вопрос. Я уже говорил Чебрикову, ты тоже запиши, пока в блокнот, потом отпечатаешь. Главное в этой борьбе — пропаганда здорового образа жизни. У нас там, — в моём времени — об этом забыли. Даже наоборот; представляешь, стали снимать много телесериалов о работе милиции. Такие хорошие парни, борются с преступностью, лихо раскручивают сложные преступления. Народ смотрит с удовольствием. Только почти в каждой серии эти хорошие парни обязательно напиваются. Мол, смотрите, — они такие же как все, рубахи-парни. Причём сцены пьянства с сюжетом абсолютно не связаны. Выбрось их, — и ничего не изменится. То есть идёт самая натуральная пропаганда пьянства. Я уж думал, не западные ли разведки доплачивают нашим сценаристам? С целью растления нации.
Или ещё хлеще. Главный герой сериала — оперативник, прекрасно знает обстановку в своём районе, блестяще раскрывает преступления. Но он постоянно полупьяный. В кармане у него фляжка, от которой он регулярно отхлёбывает, ездит пьяный за рулём. Зачем такое показывать? Пусть это — реализм. И такое сплошь и рядом на самом деле. Но зачем делать из этого положительный пример? Вот если бы он, по сценарию, напившись, разбился в аварии или не смог из-за этого раскрыть преступление, — тогда бы получился совсем другой смысл. Зрителям в подсознание забивалась бы установка, что пить вредно. А так… пропаганда пьянства. Ладно, пошли на завтрак, потом продолжим.
Улыбающаяся Марина, подавая на стол, толкнула Рагозина в плечо:
— Совсем девку заездил! Наташка чуть живая домой ушла.
— Это ещё кто кого заездил, — хохотнул Бурый, глядя на засмущавшегося Рагозина, — Вадик тоже кое-как с кровати слез.
Ровно в девять утра в комнату к Бурому, постучав, вошли двое. Один из них был хорошо уже знакомый Верещагин. Второй Вадиму тоже был хорошо знаком, но заочно.
Фотографии Президента Росси, сделанные в его молодости, регулярно появлялись в Интернете. Причём выставлялись они с целью как-то опорочить его, принизить авторитет, который с годами только укреплялся.
Сейчас в подвижном пареньке с простым лицом, одетым в какую-то куртку с болониевым верхом и свитер, тоже не угадывался человек, на которого со страхом и уважением скоро будет смотреть половина мира.