– Фу. Снимите отдельный номер, – заметил Лукас. – Могу поклясться, что только что стало на десять градусов жарче.
– Пришли ко мне Клайда, когда он появится, – велел Трумэн и повел Мерси в кабинет.
– Что с ногой Лукаса? – спросила она, усаживаясь на деревянный стул возле стола шефа полиции.
Трумэн расслабленно опустился в свое большое офисное кресло и так сильно откинулся, что, подумала Мерси, сейчас опрокинется.
– Он тебе не рассказал?
– Он очень стесняется.
– Пришлось вытягивать из Ройса клещами. Как я понял, Лукас с приятелями соорудили трамплин для велосипедов и пытались перепрыгнуть на них через чей-то сарай. У Лукаса не получилось.
– И как сарай? – Мерси представился мускулистый парень – бывший игрок школьного футбольного клуба.
– Не пострадал.
– Я думала, такой ерундой балуются только в школе.
– Угу. Неудивительно, что он не хотел никому рассказывать. Я часто забываю, что ему всего девятнадцать.
Кто-то остановился на пороге, привлекая его внимание:
– Доброе утро, шеф.
Мерси догадалась, что немолодой мужчина, сжимающий ковбойскую шляпу, и есть Клайд Дженкинс. Трумэн представил их друг другу, и Клайд осторожно пожал ей руку, словно она сделана из стекла. У него были мешки под глазами и черты лица как у Томми Ли Джонса[3], но на этом сходство заканчивалось. Клайд был выше Трумэна, невероятно худощав, с желтоватым оттенком кожи (что заставило Мерси задуматься, не болен ли он). Теплая голливудская улыбка демонстрировала белоснежные зубы.
– Рад встрече. Не знал, что в этом участвует ФБР. – В голосе Клайда мелькнула настороженная нотка.
– Нас интересуют все случаи недавних поджогов из-за убийства шерифов, – сообщила Мерси.
Лицо Клайда вытянулось, а глубокие морщины вокруг рта стали еще глубже.
– Я знал Ральфа Лонга, мы здоровались. Трудно поверить, что он мертв.
– Это ужасное происшествие потрясло всех. – Мерси жестом указала на стулья. Все сели. – Расскажите, что у вас произошло.
– Когда я услышал о Ральфе, то понял, что надо прийти к вам. – Клайд уставился на шляпу в руках. – Я слышал о мелких пожарах вокруг города… хотя не думал, что мой случай заслуживает внимания. Но сосед сказал, что днем раньше убили двоих шерифов. Поэтому я решил, что хоть кто-то должен знать о том, что я видел.
Он заерзал на сиденье, то закидывая ногу на ногу, то убирая.
Мерси нахмурилась:
– Разве не логично сразу сообщить о поджоге на своем участке?
Клайд затеребил край шляпы.
– Не хотелось лишних неприятностей.
Килпатрик переглянулась с Дейли.
– И как же сообщение о пожаре может доставить неприятности?
Дженкинс положил шляпу на колено и умоляюще посмотрел на шефа полиции. Тот скривил губы:
– Вы спугнули их стрельбой?
– Меня опять арестуют?
Теперь Мерси поняла: она вспомнила рассказ Лукаса, как Клайд прогнал проповедников.
– Нет, Клайд, я так не думаю. Очевидно, те, в кого вы стреляли на прошлой неделе, не жаловались в полицию. Мы только хотим узнать, что вы видели.
Дженкинс облегченно выдохнул и откинулся на спинку стула.
– Ну, слава богу. А то в прошлый раз я два года выплачивал штраф… – Он немного оживился. – В прошлую среду я заметил двоих – или, может, троих. Они бежали через мой сад. Я вышел из дома и услышал, как они смеются на бегу. Не придал этому особого значения… Мой дом недалеко от шоссе, и люди паркуются неподалеку и срезают путь к ручью через мои сады. Сколько бы табличек «Посторонним вход воспрещен» я ни вешал. Но через несколько минут я увидел свет в том месте, где лежал собранный в кучу всякий мусор. Ждал более сырой погоды, чтобы сжечь его. Жечь что-то на прошлой неделе – просто глупость.
– Согласен, – вставил Трумэн.
Клайд энергично закивал:
– Сами знаете, уже несколько недель сухо и жара. В общем, я чертовски разозлился, не удержался и выстрелил разок – предупредить. Загорелось там, где я обычно жгу мусор, так что все для тушения оказалось под рукой. За несколько минут управился.
– А где были эти незнакомцы, когда вы выстрелили? – спросила Мерси.
– Побежали через сад обратно к шоссе.
– Вы не видели, на чем они приехали? – Трумэн, подавшись вперед, облокотился на стол, целиком сосредоточившись на Клайде.
– Мне надо было огонь потушить, – заметил Дженкинс. – Хоть на дворе и ноябрь, но в такую погоду пожар легко мог распространиться. Как только я выстрелил, они помчались со всех ног. Я уже несколько десятков лет не могу бегать с такой скоростью.
– Когда в тебя стреляют, твои ноги на что угодно способны, – заметил Трумэн.