Сквозняк в груди мало-помалу превращался в северный ветер, и Володя смог выдохнуть только:
- Иди. Иди.
Анна фыркнула и пошла в другую комнату переодеваться. Володя осмотрел помещение. На стене, как вы уже знаете, висел портрет той, бывшей, жены. Она была почти такая же, как пять лет назад, но старше. В том мире, в который попал Володя, вирус супружества не коснулся её, зато безнадёжно обезобразил Анну. "Поменял мыло на шило в банный день" - язвительно попрекнул Володю внутренний голос. Минуя раскиданную по комнате одежду, книги, видео- и аудиокассеты, предметы неизвестного назначения, володин взгляд метнулся к полке с фотоальбомами. Свадебные фотографии должны были быть там! Володя немедленно встал с дивана и схватил альбом. Прекрасная молодая Анна и довольно сносный молодой Володя целовались, обменивались кольцами, ставили свои подписи в журнал под присмотром унылой работницы загса. Сердце застучало и закололо, как будто там поселился сердитый ёжик, в правом глазу совсем некстати загнулась ресница. Володя гладил рукой свою мечту, она была прямо перед ним, но на расстоянии в несколько лет. Почему-то стало неуютно смотреть на это, захотелось, чтобы на месте Анны была другая женщина...
В соседней комнате шкаф захлопал дверцами, давая понять, что переодевание закончилось, и обновлённая красотка сейчас будет явлена свету. Володя не ждал ничего хорошего от повторной встречи, поэтому быстро поставил альбом на место и лёг на диван, притворившись спящим. Когда Анна вышла, он не смог преодолеть любопытство и приоткрыл один глаз. Вещи, надетые на Анну, были достаточно дорогими, чтобы закрыть глаз и продолжать прикидываться трупом. Володя понял, почему на привычном месте нет его аппаратуры: CD-проигрывателя, усилителя, тюнера, кассетной деки. Он не успел обратить внимание на компьютер, но был уверен, что с ним тоже не всё в порядке. Такой трагедии не смог бы спокойно пережить даже могущественный волшебник, превосходно владеющий медитацией, восточными единоборствами и собой. Володя начал потихоньку жалеть себя. Мысли о непоправимости содеянного, воспоминания о прожитой, а не наколдованной, жизни, сплетались в кошмарный узел обиды и опустошённости. Володя даже не заметил, когда ушла Анна. Борясь с наплывами тошноты и головной боли, как после водки, он наконец уснул.
***
- Дорогой, ты спишь? Небось даже не поужинал, как пришёл. Нет бы жену встретил по-человечески. Ладно, я сейчас приготовлю.
Владимир окончательно проснулся и открыл глаза. Перед ним стояла жена. Обычная жена, такая же, как всегда. Усталая, толстая и любимая. Он медленно встал, подошёл к ней и обнял.
- Солнышко, я встречу тебя по-человечески. Отдохни, я сам всё сделаю.
- Господи, что с тобой? Выпил, что ли, или сон страшный приснился? - изумлённо отстранилась от него жена.
- Сон...
Владимир как в тумане прошёл на кухню и стал готовить ужин. В доме всё было на месте, но что-то неуловимо изменилось. Может быть, в душе. "Господи, да у меня же всё получилось! - До Владимира постепенно доходил смысл случившегося. - Видимо, я всё-таки не Бог. Есть кто-то, кто лучше меня знает, чего я хочу. Кто-то, кто спас меня, когда я чуть не погубил свою жизнь. Слава тебе, Господи, всё обошлось".
После долгой ночи признаний, слёз, счастья и безумия он проснулся, и первым его желанием было снять со стены портрет женщины, любовь к которой теперь казалась ему кошмарным сном. Он осторожно, чтобы не потревожить сладко спящую жену, поднялся, но портрета не обнаружил. Точнее, портрет был, но это была фотография жены в молодости, напоминание о прошлой влюблённости и нынешней любви.
Они так и не развелись, жили долго и счастливо и не умерли до сих пор. Но как ни мучил его этот вопрос, он так и не решился спросить у жены, снимала ли она в тот вечер со стены портрет Анны.